Тень Башни

Где-то в глубине дома гулко ударил колокол. Харальд стряхнул с себя Дэнеля и отправился в ванную. Надо было привести себя в порядок перед обедом. Всё логично. Всё складывается. Надо ещё раз прокрутить в голове пьяный бред Рихтера, ведь что-то там очень нравится отцу, а ему не хотелось идти у него на поводу, но и идти против него он тоже не хотел. По крайней мере явно.

Харальд спустился в столовую всего за пару минут до того, как начали бить часы. Он едва успел сесть за стол, когда на лестнице послышались шаги отца. Хильдегерд вошёл, привычно окинув собравшихся взглядом, полным презрения. Харальду показалось, что на нём его взгляд задержался чуть дольше, чем на остальных. Могло и показаться. Завтра будет репетиция церемонии – долгое и утомительное мероприятие. Завтра же приедет жених. Значит, надо успеть переговорить с Адель сегодня. Значит, если Рихтер захочет поговорить с ним, то сделает это он тоже сегодня. Харальд задумчиво обмакнул кусочек мяса в клюквенный соус и отправил в рот. Информация. Её слишком много и, в тоже время, недостаточно. И, кажется, в соусе слишком много корицы. Генрих о чём-то тихо беседовал со своей спутницей, Марго шептала что-то на ухо мужу. Общий разговор не складывался. К тому времени, как подали десерт, молчание стало почти невыносимым. Харальд не обращал внимания на то, что ел. Главное успеть переговорить с Адель. Все поднялись из-за стола одновременно, после того, как встал отец. Когда он удалился, кто-то вернулся к столу, кто-то направился к лестнице. Харальд решительно подошёл к Адель.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе утром нездоровилось. Позволь мне проводить тебя в комнату, – Адель непонимающе взглянула на брата, но потом кивнула. Она поняла, что его забота лишь предлог.

Они поднялись наверх к жилым комнатам. Говорить в комнате было опасно, на лестнице их ещё могли услышать из столовой, оставался коридор.

– Адель, скажи, отец виделся с тобой в городе? Заходил к тебе?

– Зачем тебе, Харальд? – она замялась, но потом прямо посмотрела на брата, – ладно. Да, он заходил. Приезжал к фон Шетендорфу. Зашёл проведать меня, я тогда только родила. Ушёл разочарованным, он тоже хотел, чтобы родился мальчик. Потом долго разговаривал с мужем. Я не знаю о чём. Прости, Харальд, я, правда, не знаю. Можно мне вернуться в комнату, мне нехорошо.

– Конечно, прости, Адель, – Харальд проводил сестру до комнаты и вернулся к себе. Значит, вот когда они встречались. Он был прав, дело было в Рихтере. Возможно, стоит ждать его визита.

Но Рихтер так и не пришёл. Харальд прождал его до ужина. Дэнель переписывал книгу, сосредоточенно водя электронным пером по бумаге. Короткие, но сильные разряды оставляли ожоги на специально обработанных листах. Маленькая батарейка работала несколько месяцев, а выглядело так, словно написано чернилами. Ещё одна блажь. Настоящих чернил сейчас уже не найти. Харальд отложил книгу, которую читал, и встал. Чего выжидает Рихтер? Или всё-таки не в нём дело? Пора было идти на ужин. Харальд неторопливо переоделся и вышел из комнаты.

Электронное перо чуть потрескивало, выводя слова по белой бумаге:

Вокруг меня, как полог, тишина,
Тепло твоё меня уже не греет.
Клянусь тебе, я не сойду с ума…
Лишь потому, что просто не успею.

Сгорю в лесу оставленным костром

В холодном мраке множества ночей.
Я не сойду с ума и не вернусь в твой дом.
Не твой уже, и, в общем-то, ничей.

Я кровью своей землю напою,

Отчаяньем наполню шум дождя.
Нет, без тебя с ума я не сойду.
Я просто жить не буду без тебя.