Тень чужой души

Передо мной тощий, серый человек. Он очень длинный и напоминает скелет, поэтому вряд ли «человек» подходящее слово для него. На его лице бордовая маска с нарисованным чёрной краской улыбающимся лицом.

– Я тебя не боюсь, – нахожу в себе силы сказать.

Его рука, костлявая, неприятная и не по-человечески длинная обнимает меня.

– Что ты пытаешься доказать? – наклоняется ближе ко мне, и я чувствую его холодное, неживое дыхание.

Внутри меня всю трясёт, и я сжимаю челюсти, чтобы он не увидел, как дрожат мои зубы.

Внезапно он отворачивается и смотрит в другую сторону. Я слежу за его взглядом и вижу того человека с топором. Он стоит посреди мрачных игрушек, окружающих нас, и будто ждёт чего-то.

– Я устал, – снова жалуется он.

– Я знаю. Иначе ты бы не боялся, – медленно отвечает существо рядом со мной.

Затем оно вдруг взмахивает из ниоткуда взявшейся цепью и кидает её на человека. Цепь обматывается вокруг его шеи, тот роняет топор. Я слежу за тем, как он падает несколько секунд, а затем возвращаюсь взглядом к человеку и замираю. Мужчина исчез. От него остался лишь топор на земле.

– Что ты с ним сделал? – спрашиваю я с дрожью в голосе.

– То же, что и с ними, – с улыбкой в голосе произносит существо и обводит рукой место, в которым мы находимся.

Рядом с игрушками медленно возникают люди. Я узнаю по одежде того мужчину с топором. Он стоит, как и остальные, опустив голову и руки вниз, словно сломанная кукла.

Но ни на одном из них нет лица. Пустое место.

– Это всё неправда, – зажмуриваюсь я. – Это гипноз. Да, точно. Гипноз. Мистер Фракс! Мистер Фракс, пожалуйста, прекратите, вытащите меня отсюда!

…Рубашка смотрит на меня снизу вверх.

– Ты очень вовремя. Я как раз хотел поговорить с тобой.

Я быстро моргаю. Неужели я сплю? Как я могла уснуть?

Вскакиваю на ноги. Осматриваюсь. Да, ошибки быть не может – я сплю. Я снова на этой чёртовой поляне. Но Фракс…

– Эй? Ты меня слышишь? – Рубашка мотает рукой перед моим лицом.

– Подожди, – отмахиваюсь я, но его это не устраивает.

– Не могу ждать. Как любит повторять мама, времени очень мало.

Смотрю на него, должно быть, безумным взглядом. Он молчит, нахмурившись. Непривычно видеть его таким серьёзным.

Нет, не может всё это быть просто так. И тогда, когда я дотронулась до Фракса, я видела их, близнецов. Ответы где-то рядом.

– Хорошо. Поговорим.

Он толкает меня в противоположную сторону от их дома.

– Отойдём подальше, – произносит он.

Я не сопротивляюсь, хоть мне не по душе его толчки. Ускоряю шаг и иду сама.

– О чём хотел поговорить?

Он молчит, пока мы не доходим до какого-то склона и не садимся туда.

Красивый вид – зелёные долины чередуют одна другую на горизонте, и всё впереди кажется ярким ковром. Красиво, но как-то простовато. Будто детская картина.

– О маме, – отвечает наконец Рубашка.

Я глубоко вздыхаю. Похоже, разговор будет долгим. Усаживаюсь поудобнее.

– Дело в том, что, – начинает парень, колеблясь, – вся эта ситуация с пророчеством и Фраксом… У меня плохое предчувствие. Я чувствую, что мама зря ввязывается во всё это.

– А почему она это делает? – интересуюсь я.

– Думаю, она чувствует связь со всем этим, – Рубашка корчит рожицу. – Хотя, вообще-то, она никогда не говорила причину.

– Я уж точно не смогу отговорить её от этого, – вздыхаю я.

– Отговорить? – Тот хмурится. – Не нужно её отговаривать. Просто… Делай, что она говорит, хорошо?