Тень друга. Ветер на перекрестке

Прогрессивная Европа взяла под защиту Чаплина. Точка зрения проамериканской печати опроверглась. Тогда на помощь клеветникам явились административно-коммерческие меры. Прокатные фирмы Западной Европы получили ультиматум: либо вы игнорируете фильм, либо для вас закрывается американский рынок.

Перед такой угрозой мало кто устоял. «Короля в Нью-Йорке» демонстрировали только независимые, но хилые компании, располагающие ограниченной сетью кинотеатров.

Сколько лет прошло с тех пор, а картина Чаплина жива, краски ее не тускнеют. Она по-прежнему вызывает смех, слезы и гнев. Вот такую поучительную историю о судьбе художника в США, о его поруганных правах человека я и хотел напомнить читателю.

2

Кажется, все в мире имеет продолжение. Не составила исключения и моя статья «Кое-что о правах человека», опубликованная в «Литературной газете» 8 июня 1977 года. Я напомнил о том, как в Соединенных Штатах безжалостно травили не кого-нибудь, а классика мировой кинематографии Чарлза Спенсера Чаплина, как вынудили его покинуть страну. Через несколько дней на дипломатическом приеме один знакомый американец, работающий в Москве, сказал мне с досадой:

— Вы правы, в истории с Чаплином Штаты опозорились, — и, помедлив, добавил: — Но ведь то был период маккартизма... Теперь у нас новые времена.

Похоже, он хотел произнести большую речь, но умолк, поглядывая на меня выжидательно. Между тем его окликнули, кто-то устремился в мою сторону, и мы разошлись. Хочу продолжить прерванный разговор во всеуслышание.

Нет, все у них по-старому! Мой собеседник сказал о «новых временах». Но они изобличены «на вырост» еще одноименным фильмом Чаплина, где человек, лишенный всех прав, печально бредет по дороге «в никуда». Маккарти прогнали, поскольку он стал искать «красных» в Пентагоне: медные каски возмутились. Но маккартизм без Маккарти еще страшнее, потому что изощреннее стала в США техника мщения инакомыслящим.

Для примера поговорим лишь о дело Лилиан Хеллман. У нее громкое литературное имя. Ее пьеса «Лисички» обошла театральные сцены всех континентов. Ее голос слышали на форумах сторонников мира.

Именно это взбудоражило инквизиторов, призванных карать еретиков. Ну как же, ведь она имела смелость осуждать «холодную войну», ввергнувшую США в панический страх, подозрительность, неврозы и, главное, в опасное балансирование на грани «войны горячей».

Писательница приехала в Вашингтон, чтобы предстать перед «страшным судом». Так называли тогда комиссию конгресса но расследованию антиамериканской деятельности.

С высоко поднятой головой Лилиан Хеллман заявила этому синедриону бешеных, что не ответит ни на один вопрос, касающийся деятельности других людей. Только своей собственной. То было, пожалуй, первое заявление такого рода, И не у всех, кто стоял перед свирепым оком этой комиссии, хватало мужества повторить эти слова.

А другие, как, например, сценарист Элиа Казан или драматург Клиффорд Одетс, вызванные в комиссию, недолго сопротивлялись приглашению «джентльменски сотрудничать» и стали свидетельствовать друг против друга, помогая властям инсценировать «коммунистический заговор» в стране и получив «отпущение грехов». Хеллман же была жестоко наказана. Комиссия не решилась засадить ее в тюрьму, но все ее деловые контакты были разорваны. Началась тяжкая жизнь в атмосфере преследования и лишений. Маккартизм гулял по Америке.

Итак, те времена прошли?

В наше время, в 1976 году, издательство «Литтл Браун» выпустило книгу Хеллман под названием «Времена негодяев» — честный, правдивый рассказ о том, как все было.

А как сейчас?

В журнале «Нешнл ревью» в 1977 году появилась статья У. Бакли-младшего об этой книге. Он ставит в вину Лилиан Хеллман... что бы вы думали? «В дни войны она ездила в Советский Союз и была встречена как знаменитость. Она отплатила за гостеприимство статьей в журнале «Кольерс» о героизме русского народа и русских солдат».

Ну и ну! Признание роли Советского Союза во второй мировой войне возможно, по Бакли, только в результате «подкупа», С удовольствием бы вызвал на дуэль этого «военного эксперта», чтобы он понюхал пороха хотя бы в такой ситуации!

Бакли — социально малограмотный ерник, чья ирония всякий раз наводит на мысль об автомобильных авариях с участием самосвала. Он цитирует «Времена негодяев»: «Респектабельный чернокожий... стоит у лифта, вежливо приподняв шляпу. Он спрашивает меня, действительно ли я Лилиан Хеллман. Я отвечаю утвердительно. Он говорит, что пришел вручить мне повестку комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. Я вскрыла конверт и прочитала повестку. Говорю: «Остроумно, что на эту работу выбрали чернокожего» — и захлопнула дверь».

Комментарий Бакли: «Она направила свой гнев против чернокожего посыльного, принесшего ой повестку из Вашингтона, но, наверно, она не стала бы гневаться на белого посыльного из Москвы». Как видно, Бакли-младший хотел побить мировой рекорд сарказма. Судьям остается оценить лишь намерение.