Тень и душа

Но также это было просто невозможно. Она понимала, что не сможет остаться в стороне от того, что происходит. Её мать была холодной и могла становиться очень жестокой, и Фейт не была уверена, что та заслуживает её любви. Но она не могла оставить весь тот бардак на Биби. Биби не могла одна справиться со всем.

А теперь, когда она увидела Майкла, у неё есть право знать.

Итак, надев один из своих любимых нарядов, натянув свои любимейшие армейские ботинки с шипами, выглядя горячо и обретя силу, Фейт начала предпринимать шаги, которые, в случае необходимости, оборвут жизнь, которую она выстроила для себя сама. И все для того, чтобы она могла поехать в место, где никогда не жила, и заботиться о матери, которая не хотела этого.

Она спустилась вниз в «Slow Drips» со своим планшетом, чтобы ответить на электронные письма и попытаться сделать несколько быстрых звонков. Она давно поняла, что на такой скучной административной работе проще сконцентрироваться, когда ты не дома. Так она лучше сосредотачивалась на работе, которую делала дома, если она не была заражена мраком бизнеса.

Дома она творила своё искусство, именно поэтому у неё был лофт. Ей принадлежал целый этаж старого товарного склада, часть которого реконструировали и переделали в квартиры. Её лофт по-прежнему оставался складом с каким-то элементарным ремонтом, кухней и ванной. Это было съёмное жильё, и она чертовски хорошо знала, что не сможет позволить себе купить одну из квартир после реконструкции. Именно поэтому она получала хорошую скидку, а её владелец спокойно относился к её горячей сварке в доме.

Как она сможет продолжить творить, если ей придётся переехать в Мэдрон на длительное время, она не знала. У неё была парочка гонораров, но не один из них не был огромным. Так или иначе, ей предстоит разобраться с этим.

После того, как она закончила со своими письмами и получила подтверждение о двух встречах, быстро собралась и побежала по кое-каким делам, обходя вокруг свой район, насколько это было в её силах.

Венис Бич располагался по соседству с Лос-Анджелесом и являлся своим собственным уникальным маленьким городком. Он отличался от всех мест, где когда-либо побывала Фейт, а она побывала во многих интересных местах. Она немного попутешествовала и пожила в Хэйте в Сан-Франциско (Прим.: Хейт-Эшбери — район в городе Сан-Франциско, штат Калифорния, названный по пересечению улиц Хейт и Эшбери) в течение примерно восьми лет. Но когда она жила там, Хэйт реконструировали, вваливая кучу денег в лофты в викторианском стиле. Там всё ещё оставались признаки расцвета «Детей цветов» (Прим.: хиппи), но они больше были частью музея, чем районными достопримечательностями.

То же самое происходило и с Венис Бич (а, следовательно, сомнительное будущее ожидало её аскетичную квартиру), но более медленно, она думала, это было связано с большим сопротивлением местных жителей. И длинным дощатым настилом набережной, являющейся для местных жителей рогом изобилия. Она обожала его.

То, что она знала о Мэдрон, не внушало ей никакого доверия. Она не сможет быть счастлива, живя там, даже без угрозы ухода за Марго. Фейт думала, что вся Внутренняя Империя (Прим.: регион Калифорнии) представляет собой одну большую дыру. Она не понимала, почему клуб захотел уехать из эклектичной суматохи Лос-Анджелеса в какой-то допотопный мелкий городок.

Мэдрон был прелестным городишкой, находящимся между Сан Габриэлем и горами Сан-Бернардино, но эта прелесть, в каком-то смысле, как вид приёмной перед кабинетом доктора. Фейт нравился этот род милоты. Венис Бич был милым, но все же уродливым. Всё было неподходящим, но сочеталось вместе. Как и её скульптуры. Как и она сама.

~oOo~

За обедом у неё была встреча с директором парка, который заказал большую часть того, что она сейчас творила: змею двадцать футов в длину, что будет сидеть при входе в новую детскую зону и должна быть пригодна для скалолазания. Она работала над четвертым пятифутовым сегментом, и большая часть третьего сегмента была уже закончена.

Это был ночной кошмар: ориентироваться в материально-технических аспектах объединения её стиля искусства, предполагающего использование мусора и восстановленных металлических частей, и обеспечение безопасности того, что должно составить большие гимнастические джунгли. Ржавые части двигателей были острыми. А также ржавыми. И не такими уж замечательными для маленьких ручек и коленок. Но администрации парка понравилась идея искусства из переработки, а также учитывая уже принятую часть, ту, что она установила во внутреннем дворе детской больницы — скульптуру двоих детей, летящих на бумажном змее, один из них сидел в инвалидном кресле — они предложили ей заказ даже без возможности открытия площадки для использования. Она никогда больше не вернётся к проекту детской площадки.