Тень и душа

— Ну, так тому и быть, — Мьюз проглотил текилу и стукнул стаканом по барной стойке, требуя повтора.

Глава 11

— Па! Па! Па! НЕТ! Па! ПАААА-А-А-А!

— Так, милый, давай. Па не здесь. Здесь я. Шшш-ш. Ш-ш-ш-ш.

— НЕТ! Па!

Фейт встала с дивана, где она, в конце концов, уснула, и пошла по коридору, следуя на звуки воплей и плача Такера. Она остановилась в открытом дверном проеме его комнаты и увидела, как Биби изо всех сил пытается удержать бьющегося в истерике малыша.

— Я могу помочь? Ему больно?

На её голос Такер поднял взгляд. Независимо от того, что он увидел, когда рассмотрел её, это было не тем, что он хотел увидеть, так что он увеличил своё сопротивление. Измотанная Биби выкрикнула:

— Я справлюсь, Фейт. Просто уходи! — Такер закричал, отреагировав на надрыв в её голосе.

Смирившись, Фейт развернулась и вернулась обратно в холл. Она остановилась на кухне, чтобы выпить стакан воды, а затем направилась обратно, чтобы опять сесть на секционный диван в гостиной и продолжить свою бессменную вахту. Такер не был единственным, кто хотел, чтобы его Па был дома.

Она слышала, как зажурчала вода в ванной между комнатой Такера и Майкла. Она провела прошлую ночь в той комнате с Майклом, ощущая себя счастливой и любимой. Но теперь она была одинока в ожидании и волнении.

Прошло несколько часов с тех пор, как Пичёз привезла её обратно в дом Биби и Хусиера. Биби поддерживала её, сидела рядом, готовая поговорить, но Фейт вообще не особо могла разговаривать, кроме как попытаться описать то, что она увидела, и то, что почувствовала. Её чувства были за гранью здравого смысла!

Просто происходило чертовски много всего… с её матерью, в её жизни, с Майклом, с его сыном, с его прошлым, с её прошлым, с их совместным прошлым, со всем, что они потеряли, со всем, что они могли бы иметь, и со всем, что им мешало. Прошлое врезалось в настоящее и, возможно, ничего не оставило, кроме обломков.

То, что сказала эта женщина… правда. Кое-что из этого было правдой, но и этого было достаточно, чтобы Майкл так расстроился. Она сказала: «когда он был ребенком». Тогда он подвергся насилию. Она понятия не имела. Она знала, что он вырос в системе опеки и что его жизнь была тяжелой, но она никогда не знала подробностей, и такое в действительности никогда не приходило ей в голову. Она полагала, что подросток из среднего класса понимает, что значит система опеки. Она думала то, что он рос бедным и нелюбимым — уже одно это было достаточно душераздирающим.

Но, на самом деле, все было намного сложнее. Она сидела в гостиной Биби и Хусиера, изображения и звуки того, что произошло в клабхаусе, проносились в её мозгу. И она поняла, что должна была догадаться по тем вещам, что всегда казались ей в Майкле необычными, что это были признаки его мучений. Но тогда у неё не было жизненного опыта.

Она сама была ребенком, хотя и всегда настаивала, что это не так.

Сегодня вечером она увидела намного больше внутри него, чем когда-либо прежде, и от этого вида её сердце разрывалось от боли. Но также это пугало и смущало её. Она знала, что он может быть жестоким. Это была одна из вещей, которую выдал ей отец, когда орал на неё, что Майкл — Демон — он псих. Хотя в реальности она сама никогда не видела доказательств этого до сегодняшнего вечера. Она всё ещё слышала хруст костей, влажный звук разбрызгивающейся крови, даже если сам хруст и звук брызг через какое-то время перешли во что-то иное.

И то, как мужчины в Зале не вмешивались в течение долгого времени и просто позволяли ему бить ту женщину.

И то, как она смеялась.

И то, как его кроваво-красное лицо было охвачено сожалением, тот образовавшийся водоворот ярости, вины и страха в его глазах, когда он понял, что Фейт всё это видела.

И то, как он сбежал. Сбежал, как и всегда.

Но, возможно, хуже всего было то, что… Фейт ревновала. Она ненавидела это, но так оно и было. Эта женщина, эта больная, жестокая, жалкая женщина, родила ребёнка от Майкла — Такера. И через него Майкл всегда будет принадлежать ей, у Фейт не было такой связи с ним.

И она ненавидела, что это правда, и ненавидела то, как сильно это причиняло ей боль.

Биби вышла из ванной, держа в руках намного более спокойного Такера. Когда она принесла его на кухню, Фейт встала и тоже направилась туда.

Опустив голову на плечо Биби, Такер смотрел на Фейт, но не со страхом или с подозрением. А просто лишь с интересом. Что бы ни расстроило его, гроза прошла.

— Привет, приятель.

Он протянул маленькую зелёную резиновую лягушку.

— Это для меня? — она потянулась, чтобы взять её, но он спрятал руку за спину. Хотя небольшая улыбка приподняла уголки его рта.

Фейт мягко рассмеялась.

— Ах, ты, маленький негодник.

— Негодник, которому необходимо поспать. Давай возьмём твоё молоко, Так, — Биби посмотрела на Фейт. — Ему снятся кошмары. Есть целый ритуал, чтобы его успокоить: ванна, немного тёплого молока и история. Деми иногда позволяет ему смотреть телек вместо истории.