Тень и искры

Куртизанки «Нефрита» говорили, что мужчины любят лесть, но вряд ли мои безыскусные слова к ней относились. Я не собиралась соблазнять его. Придется притвориться, что этого не было. Я посмотрела за его плечо и увидела усеянное звездами небо. Мы по-прежнему находились возле озера, и я лежала на траве. Вроде того. Моя голова была приподнята и покоилась на его коленях. Все мое тело замерло, только сердце продолжало биться, пустившись вскачь, как дикая лошадь.

– Хотя должен признать, – произнес он, привлекая мое внимание, – я беспокоюсь, не ударилась ли ты головой сильнее, чем мне показалось. Это первые приятные слова, которые ты мне сказала.

– Наверное, я себе что-то повредила. – Мне действительно так казалось, потому что я не могла поверить, что он еще здесь. – А где мой кинжал?

– Рядом с тобой, справа, ты можешь до него дотянуться.

Я повернула голову и различила в траве темно-серый клинок.

Я села, и он положил руку мне на плечо, на тонкую бретельку нижней рубашки. По моей руке пробежал слабый разряд энергии.

– Тебе нужно еще немного полежать, – сказал он. – Ты пробыла без сознания недолго, но если у тебя есть повреждения, ты упадешь, если начнешь быстро двигаться.

Его совет был не лишним. Однажды на тренировке я получила удар по голове и потеряла сознание. Целитель Диркс рекомендовал то же самое. Поэтому я не стала двигаться.

Это не имело отношения к тому, как я вся сосредоточилась на ощущении его холодной руки. Моего плеча касались лишь его пальцы, но казалось… больше. Это было глупо. Но временами я задумывалась, достойна ли вообще, чтобы кто-то прикасался ко мне.

Я сдвинула брови.

– Почему вы не ушли?

– Ты ударилась.

– И что?

Выражение его лица изменилось, взгляд обострился, а губы сжались в тонкую линию.

– Ты в самом деле невысокого мнения обо мне, если думаешь, что я мог бросить тебя.

Я задала этот вопрос не только потому, что он бог – хотя это тоже меня немного удивило, – но и потому, что людей, которые остались бы, можно пересчитать по пальцам одной руки. Я немного задвигалась, пытаясь избавиться от неприятных мыслей.

Минуло мгновение.

– Как ты себя чувствуешь? Голова не болит, не тошнит?

– Нет. Немного ноет, и все. – Я отвела от него взгляд. – Поверить не могу… сама себя вырубила.

– Ну, думаю, не сама. Сыграла роль змея.

Содрогнувшись, я закрыла глаза.

– Ненавижу змей.

– Никогда бы не подумал, – сухо заметил он. – Они сделали тебе что-нибудь плохое? Кроме того, что держат под контролем численность вредителей?

Я распахнула глаза, услышав поддразнивание в его голосе.

– Они ползают.

– И это всё?

– Нет. Они ползают, и они быстрые, хотя у них нет лап. Никогда не знаешь, что они тут, пока чуть не наступишь, – увлеченно продолжила я. – И их глаза… Они как бусины и холодные. Змеям нельзя доверять.

Он усмехнулся.

– Уверен, они чувствуют то же самое по отношению к тебе.

– Прекрасно. Тогда они должны держаться подальше от меня.

Полуусмешка оставалась на его лице.

– Хотя эти змеи не такие, как обычные.

Передо мной возник образ охотника.

– Я… никогда не видела ничего подобного.

– Мало кто видел.

Я вспомнила запах гнилой сирени.

– Именно это случилось с Андреа? Она стала… гирмом?

– Нет. Я все еще не знаю, что с ней случилось.

– Но они ведь когда-то были смертными? – У меня столько вопросов. – Как они оказались такими? Зачем змеи? Почему у них зашиты рты, как у жрецов?

– Есть две разновидности гирмов. Эти были смертными, которые призвали бога. В обмен на какую-то вещь или желание они предложили себя на вечное служение. И стали после смерти гирмами.

Я сглотнула. Стали бы смертные предлагать себя, если бы знали, каким будет конечный результат? Наверное, все зависит от того, как отчаянно они стремились к желаемому.

– А зачем зашивать рты? А глаза?

– Предполагается, что тогда они будут преданы только тому богу или Первозданному, которому служат.

– Значит, жрецы – гирмы? – спросила я.

Если они больше не являются по-настоящему живыми, это объясняет, как они могут существовать с зашитыми ртами. А также почему они наводят такую жуть.

Он кивнул.

– Первозданные зашивают жрецам рот?

Он поджал губы.

– То, что происходит с ними после смерти, давным-давно определено. Это ожидаемо.

Ожидаемо или нет, это неестественно жестоко.

– А змеи… – продолжил он, вырвав меня из размышлений. – Ими замещаются внутренности.

Я на несколько мгновений утратила дар речи.

– Не знаю, что на это сказать.

– Нечего тут говорить.

Эш расслабился, глядя на озеро.

Я вытаращила глаза.

– Не уверена, хочу ли это знать, но внутри жрецов из храмов тоже змеи?

Он изогнул губы, словно борясь с улыбкой.

– Вынужден согласиться, что ты не захочешь знать ответ.

– О боги, – простонала я, передернувшись. – Вы сказали, есть две разновидности гирмов?

– Те, что предлагают вечное служение, обычно известны как охотники и искатели. Их цели – находить и возвращать. Есть и другие типы гирмов. На самом деле их десятки, но эти – основные. – Пальцы Эша начали медленно выводить круги на моей ключице, отчего я вздрогнула. – Кроме того, некоторые служат, чтобы искупить грехи вместо того, чтобы попасть в Бездну.

– Значит, их служение не вечное?