Тень и Лёд

— Когда обнаруживается новый мир, лидеры тридцати девяти изначальных миров надеются объявить ее своей. Больше земли означает больше ресурсов и больше граждан, которых можно использовать в качестве рабов или оплаты. Чтобы предотвратить крупномасштабную войну и тем самым уничтожение этих вновь открытых территорий, был создан Высший Совет. Они организуют Великие Войны, в которых король или королева посылает одного представителя, чтобы сражаться от их имени. Победитель получает мир. Неудачники умирают. Иногда, несколько Великих Войн проходят одновременно в разных мирах. Иногда проходят столетия, прежде чем обнаруживается новый мир.

— Великая Война. Высший Совет, — эхом повторила она, ее голос, казалось, был заглушен лезвием. — Ты здесь, чтобы бороться за контроль над Землей. Не с армией, а с соперниками.

— Да.

— Вы военные шлюхи. — Она нахмурилась еще сильнее. — Вот это… это версия моего источника. Поскольку главный герой каждой сказки спасает положение, мне гарантирована победа. Если только я не злодей.

Ее бред был очарователен.

Внутренне Нокс ударил себя. Опять это слово.

Побледнев, она добавила:

— Я обезглавила кого-то. Должно быть, я злодей.

— Ты выжила, Вейл. Как и все мы.

Он сомневался, что его слова проникли сквозь ее помутнение рассудка, поэтому попробовал еще раз.

— Короли и королевы порабощают тех, кого любят участники войны, чтобы использовать их в качестве стимула. Если воюющий побеждает, его близкие спасаются. Если воин проигрывает, его близких убивают или отдают в Высший Совет, в зависимости от их возраста. Как только Селеста умерла, ее королева об этом узнала. У всех нас есть передатчики. — Он поднял руку, постучал указательным пальцем и указал на древо жизни у себя на плече. — Один — для нашего правителя, другой — для Высшего совета. Оба активны и умирают вместе с нами. Если королева Селесты похожа на моего короля, то каждый член ее семьи был казнен в течение нескольких минут после ее смерти. Это обычная практика, чтобы доказать будущим воинам, что неудача имеет последствия. Никакой жалости, никогда.

Слезы увлажнили ресницы Вейл, а затем потекли по ее щекам.

— Убив Селесту, я приговорила ее сестер. То есть мой счетчик смертей равен пяти жизням.

Ее уязвимый вид разрывал внутренности Нокса в клочья.

— Будут ли мои близкие порабощены? — прохрипела она.

— Ваши правители ничего не знают о войне. Пока.

— Да или нет? — она настаивала.

— Нет.

Часть ее напряжения испарилась.

— Сколько близких ждут твоей победы?

Теперь эти клочья воспламенились.

— Ноль. — Он протолкнул это слово сквозь колючий комок в горле. — У меня была единственная любимая, но она умерла вскоре после того, как я был вынужден покинуть свой дом, чтобы бороться за право владения другим миром.

Черты ее лица смягчились, и она сказала:

— Мне так жаль, Нокс.

Сострадание к человеку, который похитил ее и связал? Трюк, конечно же.

— Я знаю, каково это потерять семью, — сказала она, ее голос был таким же мягким, как и выражение лица.

— Да, но у тебя всегда была сестра, чтобы…

— Не всегда. Мы не кровные родственники. Я была одна в течение многих лет, прежде чем ее встретила. Она мой единственный друг, моя спасительная благодать. Мой спецназ. Суперженщина и терапевт.

И он разделил их. Внутренности опять разорвались и сгорели.

Ее брови сошлись вместе, складка образовалась над носом.

— Если ты не борешься за спасение семьи, тогда зачем сражаешься?

Признать, что он был рабом, вынужденным подчиняться всем приказам своего короля? Нет. Гордость требовала, чтобы он подольше скрывал это сокровище.

— Какие еще воспоминания ты видишь?

Она позволила сменить тему разговора без возражений.

— В основном я вижу, как жестоко ты убил Гуннара, моего защитника. — Она задохнулась — Ты также собирался убить меня.

— Ты имеешь в виду защитника Селесты? Я собирался убить Селесту. — А разница действительно имела значение? Когда-нибудь он убьет и Вейл.

В ее глазах мелькнуло отвращение.

— Ты пытался ударить ее ножом в горло. Когда это не удалось, то постарался задушить.

— Все верно.

И он не будет чувствовать себя виноватым. Победа равнялась свободе.

Она резко тряхнула головой и пробормотала:

— Так много воспоминаний и чувств. Я теряю представление о том, что реально, а что нет.

— Вот что реально. Обезглавив Селесту, ты присоединилась к Великой Войне. Теперь ты воин. Представитель Терры. — На самом деле второй представитель. — Ты должна сразиться с двадцатью другими воинами насмерть.

Она дважды моргнула.

— Присоединилась к… Нет. Ни в коем случае. Не я. Я отказываюсь.

— Отказ не отрицает реальности, Вейл. Дело сделано. Любой, кто убивает воина, автоматически добавляется в список участников.

— Нет.

— Правила есть правила, выживет только один. Он получит контроль над Землей от имени своего правителя.

— Нет, — повторила она, качая головой. — Я желаю вам, ребята, всего наилучшего с вашими разборками, но я отказываюсь. И возвращаюсь к своей прежней жизни.

Он замер.

— Есть способ проиграть.

— Скажи мне!