Тень иллюзиониста

Они миновали старый ангар и булочную фрау Беккер. Когда они достигли повозки Беато, к ним присоединились те, кто ждал в баре. Паниагуа осмотрел дом на колесах и, удостоверившись, что он был пуст, повел мужчин в свой подъезд и затем по лестнице на свой этаж. Он остановился у дверей квартиры и знаком попросил всех замолчать. Изнутри не доносилось ни звука. Было слышно только учащенное дыхание пьяных мужчин. Очень осторожно он вставил ключ в замочную скважину, повернул его и толкнул дверь. Беато сидел на диване в гостиной рядом с детьми; Беатрис выходила из спальни с дорожной сумкой в одной руке и ключами от машины в другой. Завидев на пороге мужчин, она выронила из рук сумку и подбежала к детям. Мужчины накинулись на Беато и все вместе начали его бить. Они пинали его, молотили кулаками, рвали на нем одежду, царапали ему лицо. Они изливали свое бешенство, в то время как Беатрис кричала, удерживаемая Леандро, а дон Браулио кружил по комнате, делая снимки, как репортер во время вооруженного конфликта. Когда наконец мужчины устали наносить удары, узнать Беато было невозможно. Ничего не осталось от того красивого лица, которое привлекало женщин. Ему выбили зубы. Из уголков губ стекала кровь, смешавшаяся со слюной. Глаза заплыли. Скулы с лопнувшими сосудами превратились в два фиолетовых пятна, покрытых каплями пота.

— Нужно отнести его на улицу! — произнес Паниагуа.

В этот момент Беатрис вырвалась из рук Леандро и устремилась к Беато, чтобы прильнуть к изуродованному телу. Паниагуа преградил ей путь и вне себя от ярости ударил ее кулаком по лицу. Она отлетела назад, натолкнулась на стул и без чувств повалилась на пол.

— В ангар его! — прокричал дон Браулио, заряжая фотоаппарат новой пленкой.

Паниагуа схватил Беато за волосы и поволок на лестничную площадку, а затем по ступеням на улицу. Из последних сил Беато попытался защититься. Он постарался ударить Паниагуа, но лишь слегка задел его щеку. На него снова навалились и избивали ногами до тех пор, пока он не перестал двигаться. Затем его взяли за руки и за ноги и понесли, как мешок, сквозь зловещую тьму. Шум драки заставил соседей прильнуть к окнам. Большинство молча наблюдало за тем, как убивали Беато. Лишь изредка доносились голоса с просьбой оставить его в покое или, наоборот, не жалеть и покончить с ним поскорее. Это были приглушенные голоса пассивных участников мести, трусливый шепот. Некоторые, самые безрассудные, выскочили на улицу и последовали за Паниагуа и остальными к ангару.

2

Ангар находился в самом начале улицы, рядом с двухэтажным домом, уже полвека назад брошенным на произвол судьбы. Он занимал угол сада, такого же запущенного, как и дом. От тротуара его отделяла каменная стена и железная дверь без замка. Беато оставили лежать в саду посреди сорняков. Леандро указал на него пальцем и, обращаясь к только что прибывшим, провозгласил:

— Этот человек обманул нас всех. Он заслуживает того, что с ним происходит.

У Леандро был голос выпившего человека, но он не потерял своего авторитета покровителя улицы Луны. Шепот прекратился. Какая-то женщина подошла к Беато и плюнула ему в лицо. Плевок попал ему в переносицу, и по обе стороны от носа потекла мутная жидкость, в которой, казалось, скопилась вся желчь обманутых женщин. Паниагуа поднял Беато с земли и швырнул вглубь ангара. Его обезображенное тело ударилось о дверной косяк, развернулось, глухо стукнулось о дальнюю стену и сползло на пыльный пол.

— Пусть кто-нибудь принесет цемент и кирпичи! — приказал дон Браулио.

Беатрис вышла из подъезда как раз в тот момент, когда дверной проем ангара начали закладывать кирпичами. Ее левая щека вспухла, а между верхней губой и носом застыла кровь. На ее лице были явные следы побоев, но оно не выражало боли. Напротив, оно излучало глубокое и отстраненное спокойствие человека, разгадавшего свое будущее. С прямой спиной и высоко поднятой головой она прошла мимо Паниагуа и остановилась рядом с мужчинами, которые клали кирпичи. С каждым новым рядом кирпичей ветер усиливался и ощутимо холодало. Черное небо заполнилось тучами, которые проносились перед луной, время от времени ее заслоняя и создавая странный эффект молний без дождя. Когда кладка кирпичей была на уровне пояса, холод начал проникать людям под одежду, а из глубины ангара послышался жалобный стон Беато. В сад неслышно проник Голиаф и остановился за спиной Беатрис, которая, не обращая внимания на его присутствие, взглянула на Паниагуа и крикнула:

— Я останусь с ним!