Тень иракского снайпера

Джордж помахал рукой и ушел в душевую, а Олег с Адель прошли в ее крохотный кабинет, весь уставленный спортивными призами, кубками, чашами, пирамидами… На стенах – дипломы и грамоты, а один простенок, самый заметный, у окна, увешан фотографиями с автографами и дарственными надписями… Олег бросил быстрый взгляд – конечно, он никого из этих симпатичных людей не знал… Другая страна, другое время, другие герои.

– Раз вы хотели к нам записаться, значит, вам понравилось. – Адель не задавала вопросов, просто констатировала факт. – Все это я создала своими руками… Нет, Брет, конечно, помог сначала, с покупкой. Но купила я бизнес почти издыхающий, нерентабельный, скучный.

А сейчас у меня от клиентов отбоя нет, организуем чуть не каждый месяц дополнительные группы, работали в одну смену, потом – в две, а сейчас уже – в две с половиной. От шести утра и до двенадцати ночи. Впечатляет? – И без перехода: – Так чем я могу вам помочь?

– Даже не знаю, – пожал плечами Олег. – Давайте я расскажу вам ситуацию. Брет – человек не только талантливый, но и весьма работоспособный. Он написал за последние годы больше сотни портретов. Но в последний месяц двое из тех, с кого он писал портреты, убиты. Причем одинаковым способом, удушены… Впрочем, вы ведь газеты читали?

Адель никак не реагировала, слушала молча.

– Выяснилось, что год назад тем же способом был убит еще один человек – и тоже бывший клиент Брета. Полиция тогда быстро нашла убийцу, тот сознался, и дело большой огласки не получило.

– Конечно, не получило, – протянула Адель. – Брет и губернаторше звонил, и конгрессмену… Вы же знаете, что публика – дура. Никто не станет вникать в подробности – что именно произошло и как. Получается, помощник Леборна задушил человека, с которого Леборн писал портрет. И тут Леборн, и там Леборн – и все в нехорошем контексте… Станут после этого клиенты у этого Леборна заказывать портреты, сами скажите? Вы же знаете, какой этот бизнес чуткий…

Олег слушал внимательно. Сам художник об этой стороне дела предпочитал не говорить. Но звонил-то влиятельным знакомым он, никто другой. И еще одно понял Потемкин: Адель – да, она успешна в бизнесе. Да, она очаровательна. Да, она сама отказалась выйти замуж за Леборна… Все это так… И тем не менее она относится к той категории женщин, которые годами, десятилетиями даже, соперничают с мужчинами, с которыми жизнь их свела. Как бы успешна, независима и красива ни была Адель, в каждом ее слове, в каждом поступке – незримая конкуренция с великим художником. Боже упаси высказать это вслух – вот лучший способ стать навечно врагом этой яркой женщины. А вот подчеркнуть ее – именно ее значимость, – это как раз то, что нужно…

– У меня на этой неделе – сплошные подарки, – улыбнулся Олег вроде бы безо всякой связи с предыдущим. – Познакомился с вашей дочерью. Патимат – само очарование. И так трогательно заботится об отце. Вам есть чем гордиться… А вы для меня – еще один подарок. Поверьте, я многое о вас слышал, но не думал, что встречусь с такой молодостью и красотой…

– Э, да, может быть, это вы из Персии, а не я? Вы поете прямо как соловей над розой… Сплошной Шираз – если я правильно помню название этого места.

– Верно помните. Родина бессмертных поэтов. Я там бывал – поверьте, там и сейчас красиво…

– Никогда не была в Иране, – сказала Адель без грусти. – Но язык знаю и стихи помню:

Ты душу выпила мою, животворящая луна.

Луна в рассветной вышине, красавица, вот кто она…

О, радость – глядя на тебя, пускай запенится графин.

Какая радость в нем? Огонь. Он слаще сладкого вина…

Стихи Адель читала на фарси, и звучали они как музыка…

– Да у вас прекрасный фарси! – восхитился Олег совершенно искренне. – Откуда? Вы же родились здесь?

– Это я у вас должна спросить, откуда вы знаете фарси, – парировала Адель. – Вам-то фарси с какого боку?

– Бывает у людей любовь к путешествиям, – отвечал Олег очень серьезно. – А бывает любовь к языкам… У меня они сочетаются.

– Предположим, я вам поверила… – Адель взглянула на Потемкина испытующе. – Что же вас все-таки интересует?

– Как вы относились к Джону Линку? Вы его знали?

Женщина фыркнула:

– Запомните: нет ничего, слышите ни-че-го значительного в жизни Брета Леборна, чего бы я не знала.

«И чем бы не управляла», – подумал Олег. А вслух спросил:

– А Линк – это было значительно?