Тень Хранителя

— Погибли пятеро братьев. Крови не было, но все они мертвы! — Волк в ярости бросал эти слова в лицо Лампи. — Все эти караваны с грузами защищают Апогеи! Мы ничего не можем сделать с этим оружием! Мы перед ним бессильны. Четверо клириков отняли жизнь у пятерых моих лучших воинов! За что?! Я не намерен смотреть, как моих людей забивают как скот!

Лампи спокойно стоял перед взбешенным воином.

— Я глубоко опечален гибелью твоих людей, брат Волк.

— Мне от твоей печали, адъютант, не жарко и не холодно!

— Мы работаем над решением этой проблемы.

Волк грозно размахивал зажатым в руке мечом-секачом.

— Сколько еще моих воинов погибнет, пока вы его найдете?

— Вы не будете больше выступать против клириков, пока мы его не найдем, брат Волк.

При звуке этого голоса все, кто был в просторном помещении, повернули головы. У входа в библиотеку стоял Роун. Половина его лица обгорела и была ярко-красного цвета, как будто другая половина в жаркий солнечный день была прикрыта маской.

Расталкивая всех, кто стоял на пути, Волк, спотыкаясь, бросился к лестнице. Он уставился на Роуна с таким видом, будто перед ним было привидение. Потом затрясся мелкой дрожью и крикнул:

— Пророк! Ты встречался с Другом!

ИСТОРГНУТЫЕ ДУШИ

МЫ ЗНАЛИ, ЧТО НАС ПОХОРОНЯТ ЖИВЫМИ,

НО ПОХОРОНЯТ НАС НЕ НАВЕЧНО.

КРИСПИН, ВИДЕНИЕ № 787, 38 ГОД НАШЕЙ ЭРЫ,

ДНЕВНИКИ КРАЯ ВИДЕНИЙ ПЕРВОГО ВНУТРЕННЕГО ПРЕДЕЛА

Стоило Стоув просто поинтересоваться, как идут дела в «Безграничном сотрудничестве», Владыка Керин тут же проявил инициативу. Он был уверен в том, что присутствие Нашей Стоув на предприятиях Города среди рабочих быстрее приведет к восстановлению порядка и спокойствия, поэтому оперативно организовал серию утомительных посещений всех фабрик, заводов и центров коммуникации Мегаполиса. За последние пару недель ее высочайшим присутствием были удостоены почти все промышленные предприятия Города, и вот наконец Стоув с Виллумом достигли долгожданной цели.

Перспектива разузнать то, что им было надо в «Безграничном сотрудничестве», очень их вдохновляла, и Стоув широко улыбнулась Владыке Фортину, когда, приветствуя ее, тот сверкнул своими мелкими белыми зубами.

— Наша Стоув, — прощебетал управляющий, появившийся в дверном проеме, — ты поистине осчастливила нас своим визитом. Рабочие в восторге от того, что ты дважды почтила своим присутствием наше скромное производство. — Он старался сохранять величественную осанку.

— Владыка Фортин, мне доставляет большое удовольствие сюда вернуться, чтобы воздать должное впечатляющим успехам руководимого тобой коллектива, — ответила ему Стоув с безупречным изяществом. — Ваше производство постоянно находится в поле зрения Старейшего.

Говоря о поле зрения, Стоув заметила, что управляющий успел сменить глаза — теперь они у него были лучистого зеленого цвета. Слишком красивые глаза для этой физиономии, чем-то напоминающей жабью. Эти глаза вполне могли принадлежать Лему. Но теперь не время думать о таких вещах — мысли могли отразиться на ее лице.

— Ты мне льстишь, — улыбнулся Фортин. — Мы и впрямь много работаем, с каждым днем выработка увеличивается, но это наше призвание, Наша Стоув, священный долг, который мы исправно исполняем. Работа нас вдохновляет, вселяет в нас религиозную страсть, питающую и благословляющую наш труд.

Надо же, какое у этого прохвоста красноречие прорезалось!

— Конечно, это вам помогает. Ну что ж, мне кажется, не следует заставлять рабочих ждать.

— Прости меня, я и впрямь заболтался! — воскликнул Фортин. Протянув вперед руку, он пригласил их с Виллумом проследовать в главный зал.

Сколько, интересно, она произнесла речей за последние две недели? Тридцать? Сорок? Девочка уже стала их воспринимать как рутинную повседневную обязанность, но предстоящее выступление чем-то ее будоражило. Чуть меняя какую-то фразу или интонацию, они с Виллумом стремились заронить рабочим мысль о том, что пророчества могут исполниться не в туманном отдаленном будущем, а скоро, очень скоро. Если им повезет, ей удастся как-то спровоцировать Дария на ошибку, хотя лучше, наверное, об этом сейчас не думать. Беспочвенные мечтания часто ведут к излишней самоуверенности и беспечности.

Она смотрела, как Виллум быстро накинул стерильный белый халат, надел перчатки и сунул ботинки в пластиковые тапочки — такие требования предъявлялись ко всем, кто приходил на фабрику. Наша Стоув — в силу своего высокого статуса — составляла исключение из правила, но она с удовольствием отказалась бы от этой привилегии. Одеяние работавших здесь людей казалось ей гораздо более удобным, чем то, что было на ней. Даже о своих странствиях по Дальним Землям девочке было приятно вспоминать лишь потому, что там она не носила эту неудобную тяжелую одежду.