Тень, ключ и мятное печенье (СИ)

Равири, конечно, преувеличивал, но часа через три контора приобрела прежний вид. Абекуа сменил комбинацию сейфа, предварительно предложив Лайошу купить для конторы новое хранилище. Документы вернулись в папки – сортировку их по делам и картотеке отложили на потом, отобрав только ту часть архива, что пострадала от чернил. Виола печально вздыхала, понимая, что ей понадобится не меньше месяца на разбор этого хаоса.

Серьёзного вида дракониды в серых комбинезонах, явившиеся после звонка Равири, о чём-то коротко переговорили с Те Каеа на своём языке, после чего аккуратно свернули ковёр и отбыли.

– Будет даже чище прежнего, – заверил всех Равири, забираясь в своё кресло. – Итак, приступим? Как ваш вчерашний день?

Шандор пересказал всем, что ему удалось узнать у Харриса и Барнса, и снова озвучил вчерашнюю идею: попытаться выследить Джонса, чтобы через него выйти на нанимателя.

– Вряд ли он всё ещё сидит в «Петухе и колоколе», – скептически заметил Абекуа.

– Я туда и не собирался. «Кирпичники» встречаются в пабе «Краб и солнце», в северном Лайонгейте, – невозмутимо пояснил Шандор.

– Затея так себе, – нахмурился Равири. – Вути, как твоя рука?

– В порядке.

– Ну-ну…

– Можем отправиться сегодня вечером, – предложил муримур. – Но я согласен с Равири – затея так себе. Чужаков в таких местах раскусят в два счёта.

– Вот поэтому внутрь мы и не пойдём. Попробуем проследить за пабом снаружи.

– У заведения может быть не один вход. И это я только про официальные, – муримур растерянно почесал за островерхим ухом. – Скорее всего, есть и какой-нибудь люк в полу, в подвалы или сразу в городские стоки. А, может, и потайные выходы в соседние здания.

– Будем исходить из предположения, что взломщики не знали, какие именно вещи оставил после себя Джим Хорн. Обнаружив бумажник, они, скорее всего, посчитают, что это и было всё его наследство. Поэтому у «кирпичников», или того, кто пользуется их услугами, нет повода для излишней осторожности. Значит, нет и повода для лазания через стоки, или для того, чтобы не появляться в пабе.

– Это да, – задумчиво отозвался драконид. Он слушал разговор, попутно раскладывая перед собой на столе материалы из принесённой папки. – Но что, если наниматель, или новый главарь шайки, или кто бы он там ни был, этот, звонивший вчера по телефону, знал, что ищет?

– То есть? – удивлённо посмотрел на компаньона Лайош.

– Да я вот просто подумал. Что если он знал о ключе, или о фотографии, или о том и другом разом? Но подозревал, что они могут быть спрятаны в вещах, и не хотел без излишней необходимости говорить о них? Тогда едва бумажник попадет в руки заказчика, тот сразу поймет, что вещи всё ещё у нас.

– Либо он может просто заподозрить неладное, когда в бумажнике обнаружатся только деньги. Ведь если подумать, это действительно выглядит странно. Не каждый стал бы давать объявления в газеты из-за старого бумажника и не слишком-то крупной суммы, – поддержал компаньона Вути.

– Тогда тем более нужно действовать быстро. Пойдём сегодня же вечером, – решил Лайош. – Абекуа, твоя рука действительно зажила?

– Вполне. И потом, ты забыл, что я амбидекстр?

– Не забыл. Просто не хочу рисковать без необходимости.

– Насколько понимаю, речь не идёт о том, чтобы ввязываться в передрягу. Речь о том, чтобы аккуратно проследить за Джонсом и его подельниками. Всё равно как выслеживать неверных супругов, – оскалился муримур.

– Ага. В Лайонгейт, – насмешливо зашипел Равири. – Действительно, что может пойти не так!

– Ладно, ладно, – скривился Шандор. – Будем предельно осторожны. Что ты узнал про доктора Меершталя?

Драконид побарабанил пальцами по крышке стола, потом взял один из листков.

– О нём самом – почти ничего. Последний представитель древнего рода, в котором в разные века было несколько городских советников, один ректор университета и даже один королевский сборщик податей. Хорошее образование, небольшая, но солидная врачебная практика на Овражках. Женат никогда не был, детей – по крайней мере, официально признанных – не имел. Про то, как неудачно он спроектировал городской фуникулёр, вы и сами прекрасно знаете.

– Я не знаю, – подала голос Виола.

Равири вежливо склонил голову в сторону девушки и заговорил, обращаясь теперь только к ней: