Тень Кощеева

Когда мы добрались до пункта назначения, я почувствовала, что эмоции вновь пытаются вырваться из-под контроля. В груди нарастало недовольство. Пока еще отголосками, но это был повод для беспокойства.

– Ждите здесь, – произнес зычный голос, и сразу за этим раздался стук закрываемой двери.

Только тогда царевич поставил меня на ноги, но не отступил, придерживая за плечи.

– Ты в порядке?

– Да, спасибо. Интересно, где мы?

– Предполагаю, что в кабинете князя. Когда он придет, разговаривать буду я. Надеюсь на твое благоразумие и невмешательство.

– Как скажешь, – не стала спорить я.

– Если бы ты только знала, как меня раздражает твоя покорность, – недовольно произнес Константин, гипнотизируя взглядом зеленых глаз.

– Ты бы предпочел, чтобы я устроила истерику и взяла инициативу в свои руки?

– Знаешь… Да. Любое проявление эмоций лучше холодного равнодушия!

– Я не умею…

– Врешь, – оборвал царевич. – Там, в тоннелях, я видел тебя настоящую. И я хочу, чтобы она вернулась вновь.

– Поверь, для тебя лучше, чтобы этого никогда не произошло, – качнула головой я и отступила от Константина на шаг. – Кто-то идет.

В кабинет вошел высокий мужчина. Золотые кудри вились из-под княжеского венца, подчеркивая смуглость лица и обозначая резкие черты. Он смотрел на нас чуть прищуренными глазами, и у меня появилось подсознательное желание спрятаться где-нибудь подальше. От бегства меня спас Кощей, закрыв от прожигающего взгляда своей спиной.

– Здрав буде, княже, – произнес Константин, почтительно кланяясь.

– И ты здрав будь, – ответил мужчина низким голосом. – Как тебя величать?

– Константин.

– И с чем ты пожаловал на мои земли?

– С добром. Мы путники, которые из-за магической грозы сбились с пути.

– Да, гроза в этот год разыгралась не на шутку, – задумчиво протянул Гвидон. – Кто твоя спутница?

– Тая – моя жена.

От этих слов я дернулась и попыталась возразить, но царевич не дал, ловко меня перехватив.

– Что ж, добро пожаловать в град. Будьте нашими гостями.

– Благодарствуем, княже. Мы постараемся не злоупотреблять вашим гостеприимством и, как только гроза минует, покинем остров.

– Добре, – кивнул Гвидон, после чего вышел вон.

Буквально пару минут спустя появился один из стражников и поманил за собой. Он проводил нас до небольшого дома с красивым палисадником. Рядышком на скамье среди цветов сидела пожилая женщина.

– Теть Матрена, здраве! – произнес стражник, низко кланяясь. – Принимай гостей!

– И тебе того же, – чуть улыбнулась бабушка, переводя взгляд бесцветных глаз на нас. – Отчего же не принять. Гостям я завсегда рада.

– Тогда оставляю их на вас, а мне пора бежать на службу.

Попрощавшись, бабушка медленно поднялась со скамейки и приглашающе махнула в сторону входной двери.

– Проходите, ребятушки, в ногах правды нет.

– Спасибо, – отозвался Кощей, ведя меня следом за собой.

Убранство дома было весьма простое, но при этом уютное. Каждая мелочь выбиралась с любовью. Во всем чувствовалась забота хозяйки. На подоконниках стояли горшки с фиалками, радующие глаз разнообразием цветов. На стенах висели удивительные картины, расшитые атласными лентами. Все было такое живое, теплое, что на мгновение защемило сердце, воскрешая в памяти одно из позабытых воспоминаний.

«Я сидела на стуле и уже второй час упорно пыталась вышить цветочек. Увы, ничего не выходило. Нитки путались, то ли испытывая терпение рукодельницы, то ли, согласно примете, обещая долгую жизнь. Сделав еще несколько стежков, я решительно отбросила пяльцы в сторону и с завистью посмотрела на тетю, которая уже заканчивала свою картину. На полотне была изображена арка, увитая виноградной лозой, в густой зелени которой проглядывали сочные грозди. В центре картины на небольшом стульчике сидел мальчик с сахарным петушком в руках. Маленький белокурый ангелочек, в котором без труда угадывались черты братишки.

– Ну и чего ты нос повесила? – спросила Бажена, отвлекаясь от своего занятия.

– Завидую, – честно призналась я, тяжело вздыхая.

– Было бы чему, – усмехнулась тетя. – У каждого человека свой талант, свое призвание. Твое – создавать уникальные зелья, которые славятся на всю округу.