Тень Мануила

– Думаю, тебе хорошо известно, что издревле в Константинополе было туго с питьевой водой. Оттого еще во времена первых византийских императоров здесь были построены огромные акведуки, в том числе и тот, что теперь проходит практически по центру города, акведук императора Валента. А он, между прочим, город обслуживал до конца Османской империи. С незапамятных, античных еще времен, когда город не был даже Константинополем, а был маленькой деревушкой Бизантиумом, в нем строили огромные подземные водохранилища, поскольку никакой пресной воды на небольшом полуострове у самой восточной границы Европы не было. Позже Бизантиум стал частью Римской империи, и нужда в пресной воде только росла год от года. Изобретательные римские инженеры придумали целую систему акведуков и водохранилищ, чтобы утолить жажду ненасытного города, и цистерн в нем появилось столько, будто под землей кто-то неведомый выстроил еще один город для воды. Первые христиане использовали для строительства самый что ни на есть подручный материал – развалины античных языческих статуй и колонн, и так будто бы возникали новые языческие подземные храмы – храмы воды, обраставшие со временем легендами и мифами, как некогда и сами античные божества. В одном средневековом источнике встречается свидетельство путешественника о том, что будто бы под Святой Софией есть настолько же большая цистерна, насколько и сам храм, и якобы даже в ней могут плавать корабли и разворачиваться водные бои, будто в Большом императорском дворце есть секретное водохранилище и император может запереться внутри и сидеть несколько месяцев, пользуясь только своей водой. Словом, под Стамбулом есть еще один город, состоящий из цистерн, и в некоторых даже по-прежнему имеется вода, и они прекрасно сохранились, в них проводят концерты благодаря хорошей акустике и берут неплохие деньги за вход…

Хасим снова выпустил струйку кальянного дыма.

– Но иным цистернам, Леон, повезло гораздо меньше. Остатки некоторых из них можно найти в подвалах современных зданий, в какие-то даже пускают… Ну-у-у, то есть пускают, если очень хорошо попросить… Но есть и жутко древние цистерны, судьба которых находится в руках совершенно недобросовестных строителей…

Хасим ненадолго умолк. Мне вдруг стало ясно окончательно, что, водя меня по кладбищу, он всего-лишь хотел увериться, что эта высокая мужская фигура не пойдет за нами в кальянную. Я спохватился и спросил его:

– Постой-постой, но как эти твои цистерны связаны с человеком, за которым ты сегодня гонялся?

– Вот то-то и оно, Леон, – сказал Хасим, вновь затягиваясь. – Здесь я должен посвятить тебя в кое-какую тайну, о которой пока не слишком-то хочу распространяться…

Откуда-то из-за спины Хасима появился трехцветный кот, по всей видимости, нырнувший в кальянную через матерчатый полог. Хасим взглянул на кота, потом как можно ближе наклонился ко мне и произнес настолько тихо, насколько мог, будто бы кот пришел его подслушивать:

– Две недели назад я обследовал одну полуразрушенную цистерну, которой уготована участь стать котлованом для автосервиса… И, представь себе, я нашел в ней клад, по моим предположениям, относящийся к XV веку!

От волнения у меня перехватило дыхание.

– Нет, ты не думай! Это не какие-то там монеты, которые периодически находят россыпями то здесь, то там. Там было кое-что поинтереснее: запечатанная бутыль из-под вина, в которой был рукописный текст… манускрипт.

– Манускрипт?.. – В голове все куда-то поплыло.

– Ну да… рукопись…

Пожилые мужчины, что-то живо обсуждающие за соседним столом, громко рассмеялись, и смех их, казалось, тут же растаял в облаке кальянного дыма, повисшем над нашим столом.

– Я был страшно удивлен тому, что этот пергамент так хорошо сохранился в глиняном кувшине, запечатанном сургучом. Это, по всей видимости, как и многое в Константинополе, чистая случайность.

– Но что же, что это за рукопись? Что в ней?

Хасим вместо ответа сделал еще несколько затяжек, выпустил из ноздрей кальянный дым.

– Я пока не знаю, Леон. Ее предстоит расшифровать и провести ряд исследований… Но вот что мне совершенно не нравится: похоже, в Стамбуле эта рукопись может кое-кому не слишком понравиться… кое-кому особенно религиозному…

– Религиозному? – растерянно переспросил я.

– Да. – Кивнул Хасим. – Хотя до конца я ни в чем не уверен…

– И ты думаешь, что этот человек, – кивнул я в сторону кладбища, – особенно религиозный?

– Не знаю, Леон… Есть такая вероятность… Однако пару дней назад он или, может статься, кто-то другой перевернул мой номер в гостинице вверх дном…

Я испуганно посмотрел на него. Темным пятном последние его слова начали расползаться поверх всех остальных судорожно всплывающих в моей голове мыслей…

– Кто-то искал эту рукопись у тебя в номере? Религиозные фанатики?

– Откуда мне знать… визитки они не оставили. – Он задумчиво затянулся, выпустил дым из ноздрей. – Я не склонен думать, что какие-то люди перерыли мой номер из религиозных соображений… Но я совершенно уверен, что они искали рукопись…

– Почему?