Тень на обороте

В сопровождение мне отдали, кроме Малича, больше половины «замороженных» — аж пятерых, разместившихся в начале салона, возле наглухо закрытой кабины пилотов. Вели они себя тихо и, надеюсь, не скучали. Но их спящими я не застал ни разу.

…Самолет опускался все ниже. Растаял лед на кончиках крыльев, и они снова потемнели. Цепи островов распались на фрагменты, и теперь можно было рассмотреть и городок, карабкающийся по склону, и причалы, и разноцветные лодки, покачивающиеся на волнах.

Самолет забирал влево, примериваясь пройти между параллельными рядами островов.

— Вон там город Пестрых рек, — непонятно к кому обращаясь, сухо сообщил Малич. — А вон там, наверху, порт. Нас встретит…

Договорить он не успел, потому что самолет тряхнуло. Несильно, но посыпались мелочи с кресел и полок, покатились по полу.

— Здесь всегда трясет, — успокаивающе заявил один из «замороженных». — Воздушных завертней много, их с мертвой зоны сносит. Поэтому и снижаются почти к самой воде.

Хм, а я-то думал, что бормочущие голоса мне померещились спросонья. «Заморозка» подтаяла?

— Это откуда? — Единственная среди присутствующих женщина, подобрала и рассеянно повертела нечто темное и округлое.

— Выпало из багажа, — подсказали ей. — Вон оттуда…

На указанном кресле стояла моя сумка, которая сейчас завалилась на бок.

— Ваше? — Малич хмурился, стараясь незаметно растереть ушибленный при тряске локоть.

— Впервые вижу, — не задумываясь, отперся я.

А потом мы разом дернулись, внезапно осененные одним и тем же.

И оба опоздали.

Я еще успел заметить, как исказилось ужасом лицо Малича, а затем предмет в руках женщины беззвучно вспух, выстреливая во все стороны черные лучи, которые, вытягиваясь, вспороли борта самолета, как ножи — бумагу.

Вместе со звуками (оглушающий скрежет, свист и бешеный вопль раненого самолета) внутрь салона через рваные дыры ворвался ледяной ветер, тугой и неукротимый. Снес людей и багаж, разодрал края обшивки, выковырнул наружу все, что смог.

Повалился, хватаясь за поручни Малич. Меня бросило сначала на стенку, поволокло по креслам и вытянуло через кривую прореху в борту наружу. Вместе с ворохом вещей. На миг стало тихо и ослепительно. Мир перевернулся величественно, как панорамная экспозиция в музее — блистающее небо в перистых облаках, переливающийся океан, тронутые зеленью острова с обеих сторон… Так близко — уже даже людей видно.

И все.

Дыхание перехватило. Ветер выбил слезы из глаз, ударил по ушам. Подо мной образовалась страшная пустота. Где-то далеко вверху остался исковерканный самолет; оттуда накатила и толкнула в спину на прощание упругая, теплая, пахнущая гарью волна воздуха.

И неудержимо ринулась навстречу гладь океана, неровно, рябью блистающая, словно исполинский, изрубленный щит из металла.

Померещилось, что воздух вдруг уплотнился, обвился кольцом, пытаясь удержать. Потом еще раз и еще… но тщетно, страховочная воздушная паутина хоть и сдерживала падение на секунды, но тут же рвалась.

А потом меня расплющило. Во всяком случае по ощущениям очень похоже. В глазах стемнело, кости затрещали, а внутренности облепили позвоночник. Вода ударила, словно ледяная кора, с запозданием разошлась, принимая в темные, удушающие объятия и обрадовано поволокла вниз.

Сверкающая пустота стала мутно-зеленой, вязкой. Я оглушено завис — не шевельнуться, не вздохнуть. В голове шумела, перекатываясь, багровая чернота. В ушах нарастал томительный болезненный звон. Далеко вверху постепенно гасло свечение поверхности.

Опять тонуть? Ну уж нет…

Соленая, страшно холодная вода ела глаза, из ноздрей текла кровь — я мельком замечал дымчатую, тянущуюся мимо щеки темную струйку, руки и ноги налились тяжестью, но я тащил себя наверх. Если жив, значит, еще не конец.

И океан сдался, отпуская добычу.

На поверхность, снова засверкавшую солнечной чешуей, я выполз, расталкивая воду, словно увесистые глыбы. Опрокинулся на спину, жадно втягивая перемешанный с водой воздух.

А потом услышал плеск весел и звонкий встревоженный голос:

— Я сейчас!.. Сейчас!

Кашляя и щурясь, повертел головой, пока не заметил округлую тушу подплывающей лодки, над которой трепетал полуспущенный ярко-белый парус. И не успел обрадоваться, потому что между лодкой и мной вода внезапно забурлила, выпуская зубастую, круглоглазую тварь с торчащими, словно веера ушами. А вторая такая тварь уже плыла рядом, изгибая длинное змеистое тело. Я закачался на волнах от ее движения.

Впрочем, испугаться я тоже не успел.

— Они ручные! — пообещал все тот же звонкий голос. — Хватайся, я тебя вытащу!

Передо мной, отпугнув круглоглазого, упал спасательный пробковый круг, раскрашенный в веселые, хотя и линялые, желтые, красные и белые полоски, словно леденец. Перегнувшись через борт подплывшей лодки и удерживая в руках конец веревки, на меня взволновано глядела девчонка. Неуклюже подгребая, я добрался до лодки, стуча зубами от холода. Верткие, темные твари плавали совсем близко, выныривая буквально из-под локтей.

— Давай руку, я тебя вытащу! — самоуверенно скомандовала девчонка.