Тень на Солнце

— Э-э… все в том же духе, ваше величество. На данный момент в Совете Конфедерации председательствует Меормания. Как известно, они хорошо относятся к Директории Элигера…

— О, да, — усмехнулся Вольдемар. — Куда ж они без нашей пшеницы. Кстати, как там с ценами?

— Пошли снова вверх, ваше величество.

Император кивнул, и некоторое время о чем-то размышлял, опустив голову. Удав молча ждал. В который уже раз он наедине с императором, но по-прежнему дрожит от ужаса, словно заяц. На первый взгляд, нет причин бояться, но… Керж украдкой взглянул на задумавшегося властителя. Как может вызывать животный страх этот маленький человек с рыбьими глазами? Но ведь вызывает же! Верховный Блюститель вздохнул. Вольдемар уже смотрел на него. Керж поежился. Глаза и впрямь как у рыбы. Безжизненные и застывшие.

— Керж, ты любишь поэзию? — неожиданно спросил император.

— Ваше величество? — растерялся Удав.

Вольдемар покачал головой и забарабанил пальцами по поверхности старинного стола. Удав почувствовал, как по спине медленно сползает капля ледяного пота.

— Поэзия, Керж, скрашивает мое одиночество, — проговорил император. — Вот послушай:

Когда мой час придет,

Я буду робок и покорен.

Судьбы рука меня ведет,

Туда, где нет забот и горя.

Я — словно нимфы грустный взгляд,

Он так же нежен и печален.

Идет гроза, а с нею мрак,

Зовет в неведомые дали…

Вольдемар умолк, и некоторое время рассматривал блестящую поверхность стола. Удав ждал.

— Я сочинил это сегодня утром, Керж. Тебе нравится?

— Э…ваше величество, очень!

Вольдемар усмехнулся и, поднявшись, подошел к огромному окну, выходящему на императорский сад. Несколько садовников, беззлобно переругиваясь, стригли розы. Чуть поодаль молодые слуги постигали премудрости уборки листьев под присмотром пожилого старшего лакея. Повсюду виднелись пики и щиты стражи. Вольдемар с наслаждением вдохнул утренний воздух и расправил плечи.

— Что еще?

— Ситуация в Мзуме, ваше величество…

— Продолжай, — повернулся император.

— У королевы Ламиры сложности в Овсане и Душевном тевадстве, — начал доклад Удав, сверяясь со свитком, который держал в руке. — В Овсане продолжаются мелкие стычки, немногочисленные отряды сторон проводят разбойничьи рейды, жгут деревни, угоняют жителей…

— Жаль людей, — пробормотал Вольдемар.

— … войска же Мзума вместе с экспедиционным корпусом джуджей пытаются контролировать ситуацию на подвластных им территориях. Наши посты не вмешиваются, во всяком случае, открыто. Хотя и оказывают овсянникам материальную помощь. Оружие, припасы, разведданные.

— Как идет выдача грамот граждан Элигершдада?

— Овсянники берут их с радостью, ваше величество. Для них это лучший способ без проблем ездить на север, к родичам из Снежной Овсаны. Кроме того, подобным образом в будущем мы сможем иметь предлог для защиты теперь уже наших граждан. Пока грамотизация не проведена полностью, такой возможности у нас нет. Такая же ситуация в Душевном тевадстве.

— Да, Керж… — император прошелся по кабинету, остановился возле стены со стеллажами книг, уходящими далеко вверх, к высоченному потолку. Вольдемар задумчиво погладил корешок какой-то книги. — Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы уничтожить Мзум?

— Полагаю, ваше величество, — осторожно ответил Удав, — сначала максимально ослабить, затем вторжение.

— Вторжение? — засмеялся Вольдемар. — Чтобы ханжи из Конфедерации записали нас в оккупанты?

— Некоторые из них так и считают, ваше величество. Якобы войска Элигершдада, что стоят в Овсане и Душевном тевадстве никакие не мироблюстители, а оккупанты… Государь?

— Ну?

— Не пора ли Элигершдаду признать независимость душевников и Овсаны? Это было бы хорошим ходом для ослабления Мзума…

— Рано, Керж, рано. Не готовы мы еще к такому шагу. Как ты себе это представляешь? У душевников войска солнечников над их головами. Присутствие Элигершдада там незначительно, так, пара старых постов, оставшихся со времен…

Вольдемар умолк. Некоторое время он задумчиво разглядывал древние фолианты.

— Но это ничего не значит, друг Керж. Абсолютно ничего! А Мзум… Мои предки владели землями солнечников, разве ты забыл?

— Как я мог, ваше величество…