Тень на стене (СИ)

Потом мы часто переговаривались через наколдованные зерцала. Не совсем переговаривались, скорее — переругивались. Я кричал, какая он мерзкая сволочь, появляясь в кадушке, где он черпал воду для умывания, являлся в кружащихся хлопьях снега, в пластах тумана, пугал, выступая из теней… Но ни разу не видел во плоти.

Последняя смерть была верхом наглости: меня сожгли, и я решил, что это было уже слишком! Сколько можно терпеть хамское отношение? В общем, в этот раз первым делом наведаюсь к непримиримому противнику и ликвидирую его.

Быстро и безболезненно, ведь я не сторонник столь радикальных мер и тянул до последнего. Вы же не будете убивать котенка, за то, что он мешается под ногами? Так я рассуждал вначале. Теперь же склоняюсь к мысли, что белобрысый — не котенок, а вполне себе рысь. И она мне мешает очень конкретно. Хватит уже миндальничать со всякими тварями!

Магический поиск было провести несложно. Отпечаток магии, присущий магу, я помнил назубок. Перенесясь прямо туда, где пульсировала искра, переливающаяся знакомыми цветами, застал вполне мирную картину: подлый убийца сидел, устало вытянув ноги у камина, и дремал, откинув голову на спинку кресла. Пламя бросало теплые блики на его лицо, но все равно мой противник выглядел измученным, глаза, кажется, ввалились сильнее, чем обычно. Не ест он, что ли? Разве можно себя так загонять! В сущности, он же еще совершенный мальчишка, а все туда же — Хранитель! Не успел я удивиться странным мыслям в отношении того, кого, по идее, пришел убивать, как меня накрыла оглушающая волна запаха.

О нет.

Нет, нет, нет!

Парень пах омегой. Омегой в течке. Моей омегой в течке.

Маг мгновенно вскинулся, услышав мой стон отчаянья, автоматически швырнул на звук слабеньким оглушающим, которое просто стекло с меня, не задев, как с гуся вода, попытался вскочить на ноги и застонал не менее горько, почуяв мой запах. Запах альфы. Своего альфы. Его глаза стали совсем уж огромными, лицо залила синюшная бледность, в меня полетело мгновенно сотворенное смертное заклятье, но тоже ушло в доски пола, не причинив вреда. Омега просто не способен причинить вред своей паре.

Конечно, он сразу узнал меня. Прекрасная костяная корона на башке, предмет гордости водной бабушки («Малыш, она у тебя просто идеальная!»), не оставляла сомнений в идентификации моей личности.

Наверное, в этот момент, момент истины, момент прозрения, мы смотрели друг на друга с одинаковым ужасом и неверием, наши губы шептали в унисон:

— Только не ты!

Омега первым пришел в себя. Собравшись с силами, он со всей дури шарахнул по мне весьма неприятным развоплощающим, но магия не подчинилась ему. Блондин с удивлением смотрел на свою руку, не в силах поверить, что всегда послушная ему сила подвела.

— Ты не можешь меня убить. Сам понимаешь. Теперь, когда знаешь, — нет, — почти сочувствующе произнес я, омега бешено затряс головой, сжал бледные губы, в меня одно за другим полетели все известные ему заклятья и даже парочка совсем не светлых проклятий.

Магия обтекала тело, не причиняя и малейшего вреда, но парень не успокоился, пока не истощился настолько, что просто лишился сознания. В конце этой отчаянной атаки «почти сочувствие» переросло в щемящую нежность. Надо же, какой сильный духом молодой человек! Совсем не просто бунтовать против своей природы и пытаться убить самое дорогое на свете существо — пару. А мой омежка смог. Из принципа.

Бережно подхватил хрупкое тело, не позволив ему удариться об пол. Омега был очень легким, я с беспокойством подумал, что надо будет его откормить. А пока пора сваливать из этого дурдома домой. Попрошу у дяди распечатать силу — хватит, наигрался! И наведу здесь порядок. Но сейчас самое главное — мой омега.

Погрузив хрипло дышащего омегу в магический сон, перенесся домой.

— Уже? — вздернул бровь брательник.

— Вот! — информативно поведал я, качнув безвольное тело.

— Это еще че? Ты зачем труп-то притащил?

— Дурак, да? Это он. Гадинка моя. Пара.

— По-вез-ло! — раздельно сообщил брат. — Тощий и страшненький.

— Сам такой! — обиделся я за своего омегу, хотя еще недавно сам так думал. — Просто кушать надо и спать побольше.

Я с умилением уставился на точеный тонкий носик, резные скулы, прекрасные длинные ресницы, алебастрово-белую кожу, забавно топорщащиеся волосы, делающие его похожим на милого ежика. Тонкие губы прихотливо изгибались, будя во мне желание прикоснуться и ощутить на себе их вкус, короткие бриджи открывали остренькие колени, я одобрительно проследил контур стройной ножки, оценил изящные тонкие щиколотки и высокий подъем, пальчики оканчивались розовыми ноготками, ровненькими, красивыми…

В себя пришел от хорошей затрещины, недоуменно поморгав уставился на брата:

— Не залипай! — сердито выговорил мне Инди. — Я смотрю, тебе не до игр стало! Что будешь дальше делать?

— Да есть пара идей…

***2***