Тень над небесами

Реакция парня поразила. Он вскинул оружие первым, и мы с Лехой, не сговариваясь, бросились ему в ноги. Парнишка успел выстрелить из винтовки, оглушив меня на правое ухо, а в следующее мгновение на нем уже восседал Леха и заносил приклад АК над головой жертвы.

Увы, парень не поддавался и защищался весьма успешно. Вцепился в автомат, затем едва не сбросил Леху, а я не мог подобраться ближе — мог лишь помешать в потемках узкого коридора.

Интуитивно я развернулся и увидел контур нового противника, только-только выплывающий из-за угла. Оттуда, откуда явились мы. Рука поднялась вверх, палец дважды дернул спусковой крючок, и приятная отдача пробежала по суставам, мягко ткнув в плечо. Обе пули легли в грудь, и враг сразу упал, выронив оружие. Готов. Я открыл счет.

По дому эхом раскатились выстрелы — похоже, Бастиан и Хельмут попали в конкретный переплет, размен шел безжалостный и щедрый. Леха же, наконец, изловчился и вырвал оружие из рук араба. Приобретя автомат, Леха утратил выгодную позицию — противник скинул его и, проскользнув под ногами кувыркающегося вперед Лехи, попытался «прилипнуть» к нему, броситься следом и оказаться наверху, прижавшись плотнее и не давая стрелять.

Я не на шутку струхнул, но Леха разгадал маневр хитрого араба быстрее, перевернулся и, когда тот попер в атаку, в упор всадил несколько пуль в грудь и живот врагу. У парня не было шансов. Он умер еще до того, как упал на выставленную Лехой ногу, которой тот отбросил мертвеца в сторону.

Внутри дом оказался не таким уж большим. Преодолев каких-то пять метров и толкнув тонкую филенчатую дверь, мы попали в гостиную, где нас уже ждали Хельмут и Бастиан, а еще Семен с двумя незнакомыми мне ребятами. Один был совсем молодой, младше нас, пожалуй, а другой, напротив, на лет пять-семь старше. Правда, с помятой физиономией и небритостью он и вовсе тянул на сорок с плюсом.

— Семен! — вскрикнул Леха. — Где Маша?

— Наверху, — отозвался тот, беззубо улыбнувшись маской из отеков и синяков — она заменяла ему лицо. — Как же вы вовремя, а. Мы только что сбежали, думали, кранты нам. А тут вы.

— Как же тебя рихтанули, — поразился Леха. — Два зуба выбили, или это только передние?

— Два, — с сожалением вздохнул Семен. — И да, оба спереди, гады. Слышите, как я теперь шепелявлю?

— Ага, — кивнул я. — Но это все равно хорошо. Лучше шепелявить, чем с простреленной башкой лежать.

— Сантименты потом, — жестко скомандовал Хельмут — как и Лехе, ему перевод не требовался. — Идем наверх, там держат девушек. Третий этаж.

Только сейчас я заметил, что возле входной двери тоже лежит два трупа, один из них с простреленной головой — чей-то выстрел (наверное, Хельмута) нашел его глаз, оставив обнаженной кровавую глазницу. Меня едва не вырвало от такого зрелища вблизи, пришлось отвернуться. Так я встретился взглядом с Хельмутом, и он сказал:

— Ты и твой друг — идем со мной. Остальным нужно ждать здесь. Рассредоточьтесь, укройтесь и ждите, ясно?

— Ясно, — кивнул незнакомый юнец.

— Я с вами! — дернулся было Семен, но Леха властно одернул его.

— Нет. Сиди тут. И не щелкай клювом, спрячься где-нибудь и задрябни, пока мы не вернемся.

Мы зашагали по лестнице, когда сверху донесся приглушенный крик. Голос показался мне знакомым — Машка, что ли? Пожалуй, она самая.

— На чердаке, — глухо промолвил Хельмут, а потом закричал. — Мессуди, отпустите девушек! Всех! И мы уйдем!

— Не уйдете! — раздалось сверху, а я поблагодарил собственное любопытство и языковую память — практически не зная немецкого, мне удалось уловить смысл этого короткого диалога. А все потому, что в порядке хобби я как-то немного занимался немецким, слушая подкасты для новичков и изредка почитывая новости.

Второй этаж встретил нас пустотой. Для порядка мы быстро проверили все комнаты, прикрывая друг друга — никого. На нас лишь взирали картины, коими были щедро увешаны стены, да фотографии многочисленных членов семейства.

Интересно, а где же женщины Мессуди? Неужто и те на чердаке?

Выше поднимались очень осторожно, опасаясь, что там нас ждет град свинца, но все это оказалось напрасно. Никто не торопился встречать нас выстрелами, и мне в голову закралось интересное подозрение. Оно оформилось в понимание, когда внизу захлопали пистолеты и донесся мат Семена.

Всего я расслышал пять выстрелов, сопровождаемые боем стекла, после чего наступила тишина. Мы прижимались к стене, готовые в случае чего припустить вниз, пустив для порядка пару пуль на ведущую на чердак лестницу — вдруг оттуда уже целятся, ступени вниз-то им хорошо видны, как на ладони.

— Семен, живой?! — зычно крикнул Леха.

— Живой, живой, — донеслось снизу. — А вот у них еще двое не жильцы — через улицу хотели уйти, но мы их достали. А двое уехали, гады.

— Пущай ехают, — одобрительно сказал Леха, кажется, довольный текущим раскладом. — Нахрен они нам тут не сдались.

— Эй, Мессуди! — крикнул Хельмут по-английски, разборчиво и четко. — Последний раз прошу — освободите заложников! Тронете их — умрете сами!