Тень «Райского сада»

— Это ты доиграешься! — ни капли не испугалась женщина. — Вот сообщу куда следует, что ты здесь развел, будешь знать, как советский строй подрывать!

— Мы только посмотрим больного ребенка, и все, — Зина примиряющее улыбнулась Кущу, а на шум уже поспешил замешкавшийся на крыльце Дмитрий и стал за ее спиной, сжав кулаки.

Однако примирения не получилось. Тяжело развернувшись, словно у него болели ноги, председатель скрылся в глубине дома. А учительница увлекла их за собой к выходу.

— Слава богу, что вы приехали! — Она говорила быстро, на ходу, словно короткими пулеметными очередями выстреливая слова. — Я второй год в селе этом работаю. Как страшно с ними бороться! Конечно, советская власть выжгла эти секты железным клеймом, но остаточные явления остались. Все местные жители заражены этой ересью. Ужасно просто! Сектанты…

— Религиозная секта? — уточнила Зина.

— Ну да! Еще из самых мерзких! Район тут такой. Большинство жителей и детей в школы не пускают, не хотят обращаться и за медицинской помощью. Ну, вот мы и пришли.

Они остановились возле небольшого домика, выкрашенного в голубой цвет, с покосившимся деревянным плетнем. Домик выглядел бедно. Огород был запущен.

— Открывайте! — забарабанила учительница в забор.

На пороге появилась заплаканная молодая женщина в платке.

— Только бы они унести его не успели! — тихо сказала учительница. — А то унесут в подземелье да станут пичкать какой-то гадостью!

— Куда унесут, в какое подземелье? — не поняла Зина.

Но учительница не успела ответить. Женщина открыла калитку, и они буквально ворвались в дом, едва не сбив ее по дороге.

Мальчик лежал на кровати в первой же комнате. Стены ее были побелены белой известкой, оттого казалось, что они находятся в больничной палате. Он уже не кричал, только тихонько стонал, держась за бок. Кожа его была зеленоватого цвета, а лунки ногтей — синие. Может, ему и было четырнадцать, но выглядел он гораздо младше.

Зина бросилась к ребенку, но, едва она прикоснулась к его животу, ей все стало ясно: подобные случаи ей уже приходилось видеть.

— У него острый приступ аппендицита! — сказала она. — Его срочно в город надо, в больницу. Оперировать! Здесь, в селе, проводить операцию нельзя.

— Никуда не дам везти, — в дверях появился молодой бородатый мужчина. За его спиной маячила заплаканная бледная женщина. — Грех это. Молитвы ему помогут! Надо молиться!

— Какие молитвы?! — едва не закричала Зина, сжав кулаки. — Аппендицит у него! Ему срочно нужна хирургическая операция в больнице! Если его не прооперировать, он умрет!

— На все воля Божья и Отца нашего, — сказал мужчина.

— Ну нет! Ты, Матвей, себя в погребе сгнои, а ребенка я тебе не дам! — учительница внезапно набросилась на него, и мужчина даже отступил перед этим напором. — Хватит, одного спасти не успели! Так этого я тебе не отдам!

И, повернувшись к Зине, пояснила:

— У них в прошлую зиму годовалый малыш умер от острого бронхита. Все по той же причине — лекарства ему не давали. Я в больницу отвезла, но поздно было. Умер почти у меня на руках, в больнице.

— Нужно в город ехать, причем срочно, — Зина в упор смотрела на мужчину. — Есть транспорт — телега, подвода? Лучше автомобиль.

— Не дам! — Мужчина выступил вперед. — Не дам на осквернение! Скорей вас, греховодниц, придушу да из дома вышвырну!

— Попробуй только, — спокойно сказал Дмитрий, выходя вперед, — живо тебя успокою, психа! Сын у тебя умирает, понял? Какой бог может такое хотеть?

— Значит, так, — учительница была настроена очень решительно, — здесь, в селе, есть машина. И как бы он не отнекивался, что бензина нет или шофер пьяный, я заставлю ее дать!

Через час они уже катили по сельскому бездорожью в Котовск. В машине были только Зина и учительница с мальчиком. Да еще неразговорчивый бородатый шофер, который ехал быстро, но со злобой поглядывал на них всю дорогу.

Дмитрий остался в селе. Зина специально попросила его так сделать, чтобы он следил, будут ли происходить какие-то события. Обстановка внушала ей страх.

В больнице Котовска мальчика сразу же положили на операционный стол. Было уже темно, когда началась операция. Возвращаться ночью было опасно — слишком плохие дороги, темень… Что угодно могло случиться… Поэтому Зина с учительницей сняли шоферу номер в гостинице и решили, что поедут в село утром, а сами сидели в коридоре приемной перед отделением, ожидая, когда закончится операция.

Катерина очень понравилась Зине. Она напоминала ее саму в молодости — тот же оптимизм, несокрушимая сила, решимость к борьбе. По природе Катерина и была бойцом, воином. У нее был очень сильный характер, и Зина не сомневалась, что такая девушка не останется надолго в этом селе.

Катерина была моложе — ей только исполнилось 27, и после окончания университета она успела уже поработать в другом районе, после чего ее перевели сюда.

Девушки понравились друг другу, перешли на ты. В коридоре был небольшой диванчик, на нем можно было устроиться полулежа, сняв обувь и вытянув уставшие ноги. Так они и решили отдыхать поочередно.