Тень разрастается

– Не переживет… – вздохнул Дахху. – Очень жаль…

Внешние уголки его глаз, и так опущенные, совсем сникли.

– Что за дела? – Я нахмурилась. – Дахху? Ты хочешь убить нерожденного дракона? Ладно Мелисандр, но ты! Тебе это как в голову пришло?

– А по-другому купол не откроешь, – почти прошептал друг.

Он был бледен, как карта Башни из старой гадальной колоды магистра Орлина.

– А открыть его надо обязательно, – категорично заявил Мел.

Я посмотрела на яйцо. Оно было очень красивым из-за этих своих лазурно-зеленых чешуек, но выглядело декоративным. От него не пахло жизнью. Вообще. Ни капельки. На замшевом диване оно выглядело… как сувенир, сбитый с каминной полки.

Ребята всматривались в него не менее сосредоточенно.

Я сложила руки на груди:

– Ну слушайте. Нехорошо как-то получается. Если даже забыть о том, что это будущий дракон, то остается вопрос вселенского баланса. Как я понимаю, возвращение яйца-самочки может улучшить обстановку в мире. Ящеры с ним станут сильнее. А значит – и хранители. Это же полезно для бытия. И для войны со Зверем, как мне кажется.

– По сути, вы предлагаете устроить потоп, чтобы потушить костер, – помог мне Полынь.

– Вот-вот! – воодушевилась я. – Ну и дракончика жалко. К тому же.

Куратор закивал мне в такт.

Потом лицо его окаменело, и он, сжав кочергу, вдруг поставил вопрос ребром:

– То есть между смертью яйца и смертью Лиссая ты выберешь все-таки смерть Лиссая?

Я так и села, выдохнув от неожиданности:

– Нет! Ты что, конечно, нет!

– Но у нас только две опции.

Я замешкалась.

– Нет, не надо убивать принца! – вдруг горячо воспротивилась Кад. – Это же совсем не по-человечески!

– По-любому не надо, – согласился Мел.

– Да, лучше купол откроем… – тоскливо протянул Дахху и снова печально коснулся яйца. Руки у него тряслись. По виску из-под шапки текла струйка пота.

Полынь подозрительно заглянул в фисташковые глаза лекаря:

– А зачем, господин Смеющийся, вы вообще предложили эту аферу с куполом, если вам так не хочется убивать дракона?

Лекарь отвел взгляд и пробормотал:

– Я просто знаю, что надо открыть купол. Считайте это интуицией. Или пониманием, что человеческая стоит дороже, чем жизнь дракона, как бы больно мне ни было это признать…

– Тут, вообще-то, можно поспорить. У жизни нет цены, и это, кхм, очевидно, – ни к кому конкретно не обращаясь, отметил Полынь и азартно начал грызть выуженный из-за уха карандаш.

Все помолчали.

– В конце концов, можем проголосовать! – прогромыхал Мелисандр. – Только это бессмысленно. Нас все равно уже как минимум трое за то, чтобы открыть купол, верно?

Кадия и Дахху кивнули.

– Так что у нас перевес! – подытожил Мел.

«Какая скоростная у нас получилась демократия», – подумала я. Но возразить мне было нечего. Не убивать же Лиса, право слово.

Полынь перестал изображать из себя карандашную точилку:

– Ладно. Предположим, решение принято. И как же нам открыть этот купол?

Мел с воодушевлением потер руки:

– Нужно будет отправиться в маленькое путешествие! – заговорщицки улыбнулся он. – Придется проплыть до того места, где купол опускается в море. До острова Шэрхенмисты и еще километров пять за него.

– А мы успеем до того, как Лиссай разморозится? – заволновалась Кадия. – Ушлепок говорил, осталось четыре дня.

– Успеем. – Полынь что-то быстренько посчитал. – Если возьмем скоростную шукку. У меня есть одна на примете. Сейчас договорюсь.

И он быстро вышел в коридор.

– Главное, принца не забыть взять, – вслух отметила Кадия.

Потом с треском почесала макушку, развалилась прямо на полу звездой и, кажется, начала сосредоточенно думать над тем, как ей отпроситься у Груби Драби Финна на несколько суток.

Я встала и отошла к фортепиано в углу комнаты. Грустно потыкала ноту «ля» раз семь подряд. Мелисандр выяснил, где в моем доме «удобства», и тоже учапал.

Дахху возложил яйцо на очередную – прах его побери! – подушечку, водрузил ее перед камином («Любуйся, малыш…») и подошел ко мне. Волосы, торчащие из-под шапки, как-то грустно облепляли лицо Смеющегося. Будто пес виновато поджимает хвост.

Друг тихо сказал:

– Тинави, я вижу, что тебе это кажется не самым оптимальным решением, но купол обязательно надо открыть.

– Без проблем. Но почему ТЫ так за это ратуешь? – Я подняла взгляд. В глубине зрачков Дахху скакали какие-то странные белые отблески, будто скелетики пляшут.

– Просто знаю, что надо. – Смеющийся отвел глаза.

– Нет, не надо! – вдруг раздался яростный крик от окна.

Не успел кто-либо из нас сообразить, что происходит, как в гостиную впрыгнул Анте Давьер – прямо с улицы, через им же самим открытое прежде окно.

Маньяк метнулся к драконьему яйцу.

Кадия зарычала и, мгновенно подобравшись, бросилась ему наперерез. Из лежачей позы далеко не ускачешь, но стражница была верткой, как кошка. И много лет играла в тринап. А потому успешно пролетела разделяющее их с Давьером расстояние. Кад схватила Давьера за колени, будто помолиться решила, и они оба, как подрезанные, рухнули на пол.

Анте бесцеремонно пнул бывшую возлюбленную, пытаясь стряхнуть с себя. Руки его, с растопыренными пальцами, потянулись к яйцу, мирно покоящемуся на подушечке.