Тень Реальности

Сергей, аккуратно расчёсывая ещё сыроватые волосы, пристально вглядывался в бледный портрет на амальгаме. С одним единственным вопросом, неотступно, как трек на «повторе», крутившимся в голове: «на-хр*-на?». Осознание, наползавшее штормовой тучей из-за воображаемого светораздела рассудка, грозило головной болью. Как говорил один умный датчанин, «нечистая совесть может-таки внести в жизнь некоторый интерес и оживление34». Виктор успел помыться и уже уполз в нору отсыпаться. Без комментариев или каких бы то ни было иных поползновений. Которых Серёжа, если откровенно, здорово опасался. Теперь из-за двери доносился только мерный храп. Засыпал борец молниеносно, так, что невольно позавидуешь.

Парень выдохнул, усилием воли сосредоточив внимание на повседневных мелочах, обычно отменно помогавших отвлечься. Рутина умиротворяла: зачесать волосы, смочить запястья и шею одеколоном… сердито попробовать пальцами щетину на ребре нижней челюсти. Побриться так и не удалось. Серёга, невольно морщась, поправил замявшийся ворот чёрной водолазки. Застегнул пиджак. Судя по наручным часам, «мозгоправ» уже опаздывал. Минус пять минут форы. Сергей, предусмотрительно оставлявший «место для манёвра», поправил очки и в последний раз оглянулся, мысленно проверяя электроприборы на предмет возможных неприятностей: утюг остывал на доске, кофеварка и плита дремали невостребованными, микроволновка не пищала, краны закрыты, и потоп, случайное возгорание или ещё какой бытовой катаклизм спящему мёртвым сном Шерхану не угрожают. Вроде, всё.

Забрав с тумбы в прихожей портфель с бумагами, Серёжа аккуратно закрыл дверь, хотя Виктора сейчас вряд ли разбудил бы и пушечный залп над самым ухом.

Лифта парень дожидался вместе с заспанным подростком-оборотнем из соседнего коридора. Лион, вихрастый и мрачный, по обыкновению, не выглядел особенно счастливым. На щеке красовался едва затягивающийся, уродливый порез, вряд ли заработанный при неумелом бритье. Наскоро обработанное ухо медленно срасталось. Любопытный факт: все эти мохнатые молодчики из сверхпопулярных среди молодёжи треш-групп щеголяли самыми невероятными проколами и добровольными увечьями, от пресловутых дырок до нарочито-небрежно порванных ушей, ртов и прочее-прочее. Что при стандартной фоновой регенерации двухфазных и гемоглобинозависимых не могло не вызывать затруднений. Скорее всего, сомнительные «аксессуары» приходилось регулярно и болезненно подновлять.

Лион, точно почуяв ход мыслей, мрачно покосился на подтянутого соседа. Белобрысый, светлоглазый клерк, деливший хату с чокнутым борцом, выглядел, как всегда, до обморожения невозмутимым и подчёркнуто высокомерным. Особенно бесил этот профессионально-понимающий, пронизывающий сканером взгляд. Покровительственный и обидный. Ехать в одном лифте с надменным смазливым смертным не слишком добрым утром в предвкушении ещё менее доброго дня было настоящим испытанием. Лион скрипел зубами и представлял, как нынче же устроит очередную драку на заднем дворе колледжа, благо, поводы имелись. Человеческий запах физического тела едва перебивался дорогим парфюмом. А вот характерный фоновый отпечаток, окрасивший ауру, и вовсе ничто не скрывало. Лион угрюмо смотрел в потолок, пока двери ни раскрылись. И выскочил, разумеется, не попрощавшись, поскольку и не здоровался.

Сергей поехал ниже. На парковку. Он любил свою работу. И искренне желал бы помочь, очевидно, не лучший период переживавшему пацану, если б знал, в чём дело. И если бы его родителям, например, взбрело в голову обратиться в их НИИ. Подростковая неуправляемость двухфазных оставалась серьёзной проблемой, муниципального уровня. Но жестокая школьная драка или домашняя трёпка – обычный воспитательный метод для мохнатых детёнышей. А Третья – терпимая и гостеприимная, здесь принято уважать традиции и обычаи различных «групп», даже самые сомнительные, если они одобрены Советом.

Сергеева белая «шкода», точная её копия местного производства специально для слабонервных, скверно обучаемых или просто ленивых экспатриантов, оказалась почти зажата. Причём с правой стороны припарковался явно Виктор на своей тонированной тюнингованной здешними умельцами субару. Блондин, машинально поправив очки, со вздохом аккуратно вырулил из тупика, мысленно послав хорошего пинка соседу.