Тень Саганами

Она склонилась вперед, тщательно изучая дисплей, и Фитцджеральд заметил, как её рука потянулась к сенсорной панели и вслепую ввела сложную серию команд. Его командирское кресло стояло слишком далеко от её экрана, чтобы он мог разобрать детали, но он видел, как изменились данные после того, как Хернс уточнила запрос.

— Я полагаю, это могут быть незваные гости коммодора Карлберга, сэр, — произнесла Хернс, не отрывая глаз от дисплея. — Я дублирую данные на ваш экран, сэр, — добавила она и Фитцджеральд посмотрел вниз на выдвинувшийся из основания его кресла маленький дисплей.

Два из трех имевшихся на дисплее символов мерцали яркими, быстро чередующимися янтарно-красно-янтарными вспышками, как БИЦ обычно отмечал сомнительную информацию, однако, несомненно, выглядели как два движущихся замаскированных импеллерных клина, крадущихся высоко над плоскостью эклиптики системы. Однако третий символ, в каком-то смысле, был намного интереснее — он горел ровным красным огоньком, означавшим надежную идентификацию БИЦ. Этот явно принадлежал торговцу, хотя что мог делать торговец настолько выше плоскости эклиптики — и настолько далеко за гиперграницей системы — было вопросом интересным. Особенно поскольку он, похоже, двигался за мерцающими символами.

Фитцджеральд уточнил дистанцию и пеленг и тихо присвистнул. Они были даже дальше, чем он предполагал. Гипеграница Нунцио-Б проходила в 16,72 световых минутах от звезды. "Гексапума", находящаяся на парковочной орбите вокруг Понтифика, была в примерно десяти световых минутах от звезды, однако до корабля или кораблей, засеченных лейтенантом Хернс, было как минимум сорок пять световых минут. Для них не было никакой законной причины околачиваться так далеко от обитаемых районов системы.

— Я и не знал, что мы разместили наши автономные платформы настолько далеко, — заметил он.

— На самом деле нет, сэр, — отозвалась Хернс. Фитцджеральд посмотрел на неё, подняв бровь, и она слегка покраснела, однако встретила его пристальный взор неустрашимо. — Все автономные массивы действуют в предписанных капитаном Тереховым и коммандером Каплан зонах, — ответила она. — Я всего лишь переместила их к внешней границе назначенных зон.

— Понятно, — Фитцджеральд откинулся в кресле, опершись на подлокотник левым локтем и положив подбородок на её ладонь, и барабаня по другому подлокотнику пальцами правой руки. — Лейтенант, вы сознаёте, — продолжил он — что, выдвигая сферический фронт платформ так далеко вперед, вы фактически ликвидируете боковое перекрытие?

— Да, сэр, — уверенно ответила Хернс. — Я подумала об этом. Посмотрите, пожалуйста, на основной экран.

Фитцджеральд посмотрел на экран. Сейчас он работал в режиме астрогации и на нем появился запутанный клубок векторов. Старпом несколько секунд изучал их, а затем понимающе фыркнул.

— Умно придумано, лейтенант, — нейтральным тоном согласился он, наблюдая за движением картинки. Она заставила автономные платформы танцевать тщательно рассчитанный балет взад-вперед по назначенным им зонам. В некоторые моменты они раздвигались, расширяя промежуток между собой и ослабляя охват, однако всегда вновь собирались вместе.

— Как подобран график перемещения? — поинтересовался Фитцджеральд.

— Так, что корабль должен идти на скорости по меньшей мере в половину скорость света, чтобы не находиться в зоне обнаружения по крайней мере двух платформ как минимум пятнадцать минут. Мне показалось маловероятным, что кто-либо попытается прокрасться во внутреннюю часть системы на такой большой скорости.

— Понятно, — снова произнес Фитцджеральд. Он хмуро рассматривал экран еще несколько секунд, затем фыркнул. — Несомненно, лейтенант, вы тщательно обдумывали этот маневр. И, как я уже сказал, придумано умно. Кроме того, я очень сомневаюсь, что не поступи вы так, мы засекли бы этих типов настолько рано. Однако, могу я надеяться, что в будущем вы уделите немного внимания обсуждению своих замыслов с вахтенным начальником? Это будет очень любезно с вашей стоороны, поскольку именно он несет официальную ответственность, если что-то пойдет не так, и имеет склонность огорчаться, если полагает, будто люди его игнорируют.

— Да, сэр.

Самообладание там или нет, однако на этот раз Фитцджеральд заметил её румянец. Он подумал, не стоит ли подчеркнуть сказанное еще раз, однако в этом явно не было нужды. И, пожалуй, ещё важнее было то, что инициатива была одним из самых редких и самых важных качеств любого офицера. Если бы она перенапряглась во время своего мозгового штурма и рассчитала курсы автономных платформ неверно, то могла оставить опасную дыру в сенсорном периметре "Гексапумы". Поэтому ей следовало бы понести наказание за самовольное принятие решения о корректности новой схемы. Однако в действительности она рассчитала всё верно и если бы она попросила разрешения на реализацию своего плана, он бы его предоставил.

— Ладно, в таком случае, — произнес Фитцджеральд — вы, вероятно, сообщите мне, что мы, по вашему мнению, обнаружили?