Тень сбитого лайнера

– Пойдемте, я перевяжу вам руку, – бросила она на ходу.

– Не стоит, – возразил он.

На самом деле ему так хотелось ощутить прикосновение пальцев этой женщины, что Булат даже мысленно отругал себя за возражение, сорвавшееся с языка.

– Ждите в комнате, – бросила Татьяна и стала подниматься по лестнице.

Когда она постучала, Булат уже был в сухой одежде.

– Садитесь! – скомандовала женина. – Рану промыли?

– Еще в пруду, – пошутил он.

Татьяна поставила на столик пластиковую аптечку, открыла ее.

– Давайте сюда руку.

Он подчинился. Татьяна некоторое время разглядывала три параллельные борозды. Средняя из них была весьма глубокой.

– Это вы не о траву порезались, – сделала она заключение и подняла на него взгляд. – Как бы сухожилие не повредили. Шевелить пальцами можете?

– Могу. – Он для наглядности сжал кулак.

Булат понял, что наткнулся на стекло или острый камень, когда полз на четвереньках, и в горячке не почувствовал боли. Да и холодная вода выполнила роль анальгетика. Кровь почти перестала идти.

Татьяна обработала кожу вокруг раны зеленкой, наложила повязку, выпрямилась и заявила:

– Водить вы сегодня не сможете.

– Почему?

– Я сказала нет, значит, нет! – отрезала она. – Повезло мне с вами.

– Муж не разрешает вам садиться за руль? – догадался Булат.

– Он категорически против того, чтобы я ездила по городу. Смешно сказать, шесть лет живем вместе, а я лишь пару раз прокатилась, когда он был выпивший.

– Значит, собака – тоже предупреждение.

– Как это понять?

– Сегодня меня прямо в ладонь пчела укусила. – Булат показал ей руку. – Она сидела на кнопке будильника. Потом я поскользнулся на крыльце. Когда понял, что за мной гонится собака, подумал, что первые две неприятности были знаком. Нельзя ходить в сад! Кола меня отчего-то не покусала, зато я порезал руку. Теперь выясняется, что вы тут же решили воспользоваться этим, чтобы покататься на машине. Значит, все, что со мной произошло до этой минуты, можно считать попыткой высших сил не дать мне сегодня поехать с вами.

– Думаете, если я сяду за руль, будет беда? – спросила Татьяна.

Он кивнул.

– Сплюнь! – сказала она на «ты» и стала складывать инструмент. – Сейчас завтрак, потом сразу выезд.

Глава 19 Последыши фашистов

Уже вечерело, когда команда Тита добралась до последних частных домов. Дальше высились пятиэтажки.

В бронетранспортере, медленно перекатывающемся вслед за бойцами, уже сидели трое мужчин призывного возраста. Все они как один заявляли, что никакого отношения к ополченцам не имеют. Каждому задавался один и тот же вопрос: желает ли он служить в украинской армии? Ответы походили один на другой.

Конечно, Тарас понимал, что никто из них воевать не хочет. Но попробуй сказать «нет». Изобьют или пристрелят прямо во дворе, на глазах у детей. Желание пойти добровольцем изъявил даже подслеповатый парень без правой руки, потерянной еще до войны в автокатастрофе. Тит лично проверил его культю, убедился в том, что она старая, и отпустил калеку.

В отличие от них гвардейцы никого не усаживали в свой бронетранспортер, а вели по улице. У них улов был в три раза больше. Оно и понятно, они гребли всех подряд.

Тарас к своему удивлению увидел среди понуро идущих мужчин двух женщин. Одна, помоложе, несла на руках маленького ребенка. Вторая вела за руки двоих.

– Чего они творят? – удивился он.

– А кто их знает? – Тит ударил ногой калитку.

Она с грохотом распахнулась. Боец по фамилии Понедилок устремился в дом. Изнутри донесся грохот бьющейся посуды и женский крик.

– Давай за ним! – приказал Тит.

Тарас в два шага проскочил веранду, пробежал по коридору и оказался на кухне.

– Есть в доме террористы? – рычал Понедилок, направив автомат в голову женщине, лежащей на полу.

– Нет! – завопила она. – Откуда им тут взяться? Давно ушли! Потом солдаты все проверили.

– Ты одна здесь живешь? – продолжал допрос Понедилок.

– Мужа бомбой месяц назад убило. – Женщина прижала к лицу платок и протяжно всхлипнула.

– Подпол есть?

– А как же! – Она встала на четвереньки, ухватилась за край стола и выпрямилась.

– Ты что, ее ударил? – с трудом сдерживая себя, спросил Тарас.

– Сама упала через порог. – Понедилок цокнул языком. – Я женщин не трогаю.

– Ей-богу, сама. – Женщина испуганно посмотрела на Тараса и бочком прошла в коридор.

Бойцы направились следом за ней и оказались в небольшом помещении, приспособленном под кладовую.

– А чего пусто? – удивился Сидорук, обведя взглядом полки.

Лишь с потолка свисала гирлянда луковиц, а на полу валялись две тыквы.

– Сепаратисты все позабирали?

– Вот подпол. – Женщина показала на люк.

Понедилок нагнулся, взялся за кольцо и приподнял крышку.

– Чего там? – спросил Сидорук.

– Мышь в петле. – Понедилок бросил крышку. – Даже картошки нет.

– Тит! – раздался со двора голос Гончарука. – Поди сюда!

– Чего там еще? – недовольно пробурчал Титович.

Тарас направился следом за ним.

Гончарук стоял посреди двора, уперев руки в бока и широко расставив ноги.

– Она сказала, что никого в доме нет? – спросил он.

– Да.

– Гранату дай. – Гончарук, глядя на сарай, протянул к нему руку.

– Какую?

– Железную!