Тень Серафима

– Авторитет правителя Ледума, спасшего Ламиум от полного уничтожения, значительно вырос, – вежливо пояснил тот. – Я бы сказал, что ситуация критическая. Ламиум уже потерян для нас, и это только начало. Чаши весов опасно колеблются, и малейшая ошибка может стать непоправимой. Действия лорда Эдварда, не желающего подвергать свой город опасности следующего нападения, выглядят в глазах общественности предусмотрительными и более чем оправданными. Опрометчиво в таких условиях совершать нападки на национального героя, проявившего себя подлинным защитником, и призывать пожертвовать безопасностью ради формальной церемонии. Следует поступить осмотрительнее, дабы сохранить одновременно одобрение и поддержку знати и простого народа Аманиты, а также верность союзников, которые ныне колеблются.

Октавиан покачал головой – так плавно, что совершенно прямые гладкие волосы, доходящие до самых плеч, даже не шевельнулись. Венец правителя, стягивающий их золотым обручем, украшали сразу три ярко-красных корунда – именитые «Сердца Бездны». Рубиновые камни переливались зловеще и мрачно, как сгустки тяжелого пламени. По легендам, возраст «Сердец» превышал тысячу лет, и они даровали владельцу мудрость и силу дракона, а в час опасности предупреждали радикальным изменением цвета.

Стоит заметить, что собственные волосы правителя были острижены коротко и имели благородный черный цвет. Поверх них, по установленному в Аманите закону, он носил белоснежный парик, той формы, которая дозволялась только лорду. Такой же аллонжевый парик, только с другой прической, носил и Лукреций, и вся высшая аристократия столицы, что отличало их от аристократии других городов.

Моду на знаменитые белые парики ввел как раз Октавиан Первый Севир, еще четыреста лет назад, и до сих пор эта традиция строго соблюдалась. Победоносный лорд был столь честолюбив, что не удовлетворился даже редким черным цветом волос. В тщеславии своем он возжелал стать избранным Изначальным «белым волком», из тех, кто рождается на тысячу самых чистокровных аристократов. Высшая аристократия немедленно переняла эту прихоть, хотя подлинных беловолосых, конечно, не было среди них. За последние четыре сотни лет в мир пришел один-единственный беловолосый – лорд Эдвард.

С тех пор большинство жителей Аманиты, помимо разграничивающих цветов и фасонов одежды, были обречены в обязательном порядке носить парики, цвет и форма которых также говорили о сословии и положении в обществе.

Воистину, бегло взглянув на человека, живущего в столице, можно было сказать о нем почти все по одному только внешнему виду.

– Я отказываюсь верить в сомнительную историю с бескорыстной и такой своевременной помощью. – Выражение лица лорда Октавиана стало суровым. – Конечно, сама мысль о том, что Ледум каким-то невероятным образом поспособствовал нападению оборотней, кощунственна. Даже худшие из людей не смогут сговориться с нелюдями: те попросту не вступают в переговоры и не заключают союзов. Тем не менее я глубоко убежден, что лорд Эдвард заранее знал о готовящемся штурме. Он намеренно отправил боевые корабли в Ламиум, стремясь захватить верный нам город и одновременно выставить себя в столь выгодном свете!

– Возможно, – не стал спорить Лукреций. – Но позволю себе добавить, что ни единого доказательства этому нет. Официально обвинять правителя Ледума мы не смеем: этому будут серьезные последствия. А наша разведка меж тем не располагает достоверными сведениями о какой-либо подготовке к такой непростой операции, если она действительно имела место быть.

– Наша разведка никогда не располагает достоверными сведениями, – раздраженно бросил лорд Октавиан, скрестив руки и нетерпеливо постукивая пальцами. – Да и недостоверными тоже. От них никакого прока! Мы напрасно тратим деньги на содержание совершенно бесполезной службы.

Правитель был весьма недоволен, услышав возражения, хотя и высказанные предельно деликатно. Но, если говорить откровенно, в словах Лукреция крылось зерно истины, и, наверное, именно это обстоятельство злило больше всего.

– Вам не хуже моего известно, милорд, какие затруднения испытывает внешняя разведка в Ледуме, – только и вздохнул Лукреций. – Несмотря на показную открытость, город заперт на замок, опутан сетями органов тайного сыска. Особая служба Ледума делает работу разведчиков других полисов практически бесполезной и заранее обреченной на провал. По сути, они занимаются лишь тем, что пытаются спасти от полиции собственные шкуры, не говоря уж о том, чтобы успешно внедрить оперативную сеть агентов.

– Вот как? – Лорд Октавиан чуть заметно приподнял бровь. – И кто в этом виноват? Вот ведь какие злодеи, не дают без усилий за собой шпионить. Нужно направить им ноту протеста.

Настроение правителя с каждым словом только ухудшалось.