Тень, свет и сила (СИ)

— Бессмертный гриш на троне. От него ничего не скрыть. Он ничего не забудет. Он будет править с мудростью прожитых веков. И с такой же жестокостью.

— И однажды люди устанут от него. И захотят свергнуть. А заодно перебьют всех до последнего гришей, чтобы больше не было над ними узурпатора.

— А если люди будут любить царя?

Александр издал смешок. Да, он над ней смеялся. Ведь как ей объяснить?..

— Нельзя любить и бояться. Всегда нужно выбрать что-то одно.

— Так давай изменим это. Ты и я. Вместе.

— Вот оно что. Вместе, — он навис над девушкой, закрывая весь остальной мир. — Страх и любовь. Я буду палачом. Буду карать и сеять страх, чтобы удержать порядок. А ты будешь доброй царицей. Любимой.

— Прекрати, это не мои слова.

— А что тогда, Алина? Пойми ты наконец, ты не найдёшь другого пути. Никогда. И все, что от тебя зависит — собственная участь. Не больше и не меньше.

Она снова хотела плакать, хотя каких-то пару часов назад была уверенна, что не станет этого делать. Что выплакала уже все. Но рядом с ним… Святые, рядом с ним она не может не плакать.

Не усложнять себе жизнь? Он первый усложнил ее, еще тогда, когда впервые поцеловал.

Алина смахнула слезы. Дарклинг не дрогнул. Он не позволит себе быть слабым теперь.

— Не плачь.

Она будто не услышала.

— Я говорила с Давидом об усилителе.

— Знаю.

— Я позволю тебе сделать это.

Мужчина насторожился. Покорного согласия от нее ждать было глупо.

— Мы отправимся в Цибею. Найдем оленя. Убьем его, и разделим силу. И я подчинюсь всякому твоему приказу. Всякой воле.

— А что взамен?

— Мы уничтожим каньон.

— Нет.

— Мы уничтожим каньон, и я приму на себя все последствия. И если понадобится, я позволю тебе забрать всю мою силу. Позволю создать новый каньон.

— Примешь на себя последствия? Мир — не сиротский приют, и последствия здесь — не вечер в углу классной комнаты. Уничтожь каньон, и реки окрасятся красным от крови. Скажи мне, заклинательница солнца, на чьих руках будет эта кровь?

Алина молчала.

— На моих.

Дверь открылась беззвучно, пуская не-гриша в черном кафтане.

— Я буду вашим клинком.

Комментарий к Часть 11

Если вдруг вам было интересно, я пропала не просто так🤣 я убила три дня, слушая Måneskin и фанатея как 12летняя девочка🤣 поэтому, если в какой-то из следующих частей внезапно найдете цитату курсивом на итальянском в начале главы… Ну разве можно выдержать этот нос и этот голос?????

========== Часть 12 ==========

Они молчали. И пили вино. Некрепкое.

Алина была где-то рядом, бродила по заснеженному лесу, не желая видеть ни друга, ни… Александра.

Поэтому мужчины были только вдвоём. Казалось бы, как много лет до этого. И все же совершенно по-другому теперь. И вовсе ни при чем здесь была фьерданская граница, до которой рукой подать. И ни при чем холод Цибеи, прокрадывающийся даже в утепленный фабрикаторами шатер.

— Не лучше тебе было бы составить компанию Алине, и повысматривать оленя?

Мал усмехнулся, отпив из кубка.

— Я сижу здесь с тобой, и каждым сантиметром тела чувствую его. Где он. С какой скоростью движется. Как тяжело разгребает копытами снег.

— Пытаешься впечатлить меня?

— Если ты впечатлишься достаточно, чтобы объяснить мне, почему я это все знаю, то да, пытаюсь.

Дарклинг откинул голову назад, всматриваясь в чернеющий купол своего шатра.

Вот и время.

Интересно, Мал тоже ударит его? Ведь, несмотря на то, что уж ему-то Александр точно даст сдачи, получить по лицу от второго сироты Керамзина, казалось не самым хорошим тоном.

— Твоя жизнь тебе не принадлежит, вот в чем правда.

Мал прыснул.

— Это можно сказать про каждого, чертов ты философ.

— Но для тебя это не просто красноречивые фразы. Твоя жизнь и твоя сила даны тебе и твоему роду для спасения.

Мальчик насторожился, выпрямившись в кресле. Дарклинг не смотрел на него. Но говорить продолжал.

— Ребенок из легенды о Морозове — твой предок Мал. Это была девочка. Его дочь, отказница. Он воскресил ее, вдохнув в нее силу, которую готовил для усилителя. Поэтому ты так чувствуешь оленя. Вы с ним — творения самой сути этого мира. Вы навеки связаны.

Мал сделал большой глоток вина. Не такого ответа он ждал.

— Илья Морозов — мой предок?

— Да.

Дарклинг с разочарованием уставился на пустую чашу. Вино осталось только на самом дне. Пару капель, которые растекутся по стенкам, даже не коснувшись губ. Пара алых капель. Как кровь.

— И мой тоже.

Они встретились взглядами. И Мал смотрел как мужчина. Как равный. Очень многое складывалось в его голове в ровный, безупречный пазл. Даже ненавидящая его Багра. Особенно ненавидящая его Багра.

— Кто он тебе? И, если соберешься лгать, сделай это так, чтоб я поверил.

Дарклинг усмехнулся. Он столько раз врал Малу так, чтобы тот верил.

— Морозов — мой дед. Отец моей матери.

— Отец Багры.

При других обстоятельствах Александр наверняка восхитился бы его догадкой.

— Алина знает?

— Давно.

Юноша хохотнул. Вовсе неуместно, сбив Дарклинга с толку, совершенно.

— Знаешь, мне очень хочется ударить тебя сейчас.

— Не слишком оригинальное желание. — Александр кивнул в сторону выхода из шатра. — Она успела уже.

— Ударила тебя? И больно было?

Мужчина только нахмурился.