Тень твоей улыбки

— Питер, если верить газетам, у Рене Картер остался полуторагодовалый ребенок. Он твой?

Питер Гэннон надеялся, что на этот вопрос ему отвечать не придется.

— Да, — прошептал он. — Да. Я так не хотел, чтобы ты узнала про ребенка. Я помню, как ты переживала из-за выкидышей.

— Какая чуткость с твоей стороны. Ты уверен, что он твой?

Питер невесело взглянул в осуждающие глаза бывшей жены.

— Да, уверен. Рене предусмотрительно сделала тесты ДНК. Я не видел этого ребенка и не хочу его видеть.

— Как тебе не стыдно! — негодующе произнесла Сьюзен. — Эта девочка — твоя плоть и кровь. В газетах написано, что она в больнице в критическом состоянии с пневмонией, а тебя совсем не волнует, что с ней? Что ты за чудовище!

— Сью, я не чудовище, — оправдывался Питер. — Рене говорила мне, что у нее были знакомые, мечтающие о ребенке, состоятельные и милые люди. Я подумал, что это наилучший выход. Два года назад я дал Рене два миллиона долларов, чтобы она смогла родить ребенка и затем исчезнуть из моей жизни. Но она позвонила мне три месяца назад и потребовала еще миллион. Вот почему я просил у тебя взаймы. Мне больше негде было взять деньги.

Он увидел, что презрительное выражение на лице Сьюзен сменилось тревожным.

— Питер, когда ты в последний раз видел Рене Картер?

— Во вторник вечером.

«Ну, давай говори, — сказал он себе. — Не пытайся все переиначить».

— Сью, у меня не нашлось миллиона долларов. Я принес пакет со ста тысячами наличными и отдал ей. Мы встретились с Рене в баре. Она взяла пакет и выбежала на улицу. Я кинулся за ней, схватил ее за руку и сказал что-то вроде: «Больше достать не могу». Она ударила меня по лицу и выронила пакет. Пока она поднимала его, я понял, что меня вот-вот вывернет. Ведь я весь день пил. Я оставил ее на улице.

— Что ты сделал потом?

— Вырубился. Ничего больше не помню до того момента, как проснулся на диване в своем офисе на следующий день.

— В офисе? А утром тебя никто не разбудил?

— Никто не пришел на работу. Я всех отпустил, потому что нечем было платить жалованье. Сью, сегодня ко мне домой пришли копы. Я позволил им взять у меня анализ на ДНК. Они получат ордер на обыск квартиры и офиса. Они заставили меня уйти из квартиры.

— Питер, ты рассказываешь мне, что оставил Рене Картер на Йорк-авеню после того, как вы повздорили и она ударила тебя, и у нее был пакет с сотней тысяч долларов наличными, которых, по ее словам, ей было недостаточно? А теперь ты говоришь, что ничего не помнишь до момента, пока не проснулся в офисе, и что ее тело было найдено недалеко от того места, где ты ее оставил? Господи, да ты понимаешь, как сильно вляпался? Ты не просто подозреваемый. Ты главный подозреваемый.

— Сьюзен, клянусь, я не знаю, что с ней случилось.

— Питер, я уже поняла, что ты хочешь уверить всех, что ничего не знаешь и не помнишь. Это замкнутый круг. А ты сказал полицейским, что Рене Картер шантажировала тебя из-за денег фонда и из-за того, что ты думаешь по поводу махинаций Грега на рынке?

— Нет-нет. Конечно нет. Нельзя вмешивать в это Грега. Я сказал копам, что она требовала с меня еще денег после того, что я дал ей два года назад. — Питер был готов разрыдаться. Не желая потерять самообладание в присутствии Сьюзен, он поднялся. — Прости, что огорчаю тебя всеми этими вещами, — пытаясь придать голосу твердость, сказал он. — Мне просто нужен был человек, готовый меня выслушать. Ты первая в этом списке. — Он сделал попытку улыбнуться. — По сути дела, ты и есть мой список.

— Это говорит не в твою пользу. Питер, ты никуда не пойдешь, пока не выпьешь кофе с сэндвичем. Когда ты в последний раз ел?

— Не знаю. Когда в среду я проснулся в офисе, то пошел домой и лег в постель. Вчера я весь день пробыл дома, а потом встречался с тобой. И после того как ты мне отказала, я снова напился.

— Питер, во вторник вечером ты сказал Рене Картер, что не можешь дать ей больше денег. Почему ты пытался занять у меня в среду вечером?

— Потому что я знал, что она не отстанет от меня, а если натравит копов на Грега, у него будут большие неприятности.

— Ты еще сказал, что полиция готовит ордер на обыск. Неужели они надеются найти в офисе или дома какие-то улики, которые позволили бы повесить на тебя это убийство?

— Сьюзен, совершенно исключено.

— Не помнишь, дрался ли ты с ней? Ударил ли ее в ответ, когда она дала тебе пощечину?

— Клянусь, я ни за что не ударил бы ее. Я хотел лишь сбежать от нее.