Тень твоей улыбки

— Она тоже ничего об этом не знает. Оформлением помещений она не занималась, а лишь подписывала счета. Она сказала, что цены были «абсурдно высокими» — я цитирую.

— Она сообщила вам имя дизайнера?

— Пока нет, но ей известно, что эта женщина вышла на пенсию и живет в основном во Франции. Чемберс собирается все разузнать и связаться с дизайнером. Она сказала, что сделает все, что угодно, чтобы помочь Питеру.

— Надеюсь, — откликнулась Сьюзен. — Харви, скажите мне правду. Что произойдет, если сейчас начнется суд над Питером?

— Сьюзен, вы, как и я, знаете, что его признают виновным. Однако пока не начался суд, давайте рассмотрим те позитивные факты, которые можно отыскать. Питер вышел на улицу вместе с Рене Картер. Он говорит, что оставил ее с пакетом денег. Но даже если он не ушел, что случилось потом? Этот пакет был, вероятно, довольно тяжелым. Питер наверняка не мог нести его и одновременно тащить Рене по Йорк-авеню. Даже если улица не была запружена народом, его почти наверняка заметили бы.

Сьюзен кивнула.

— На месте полицейских я захотела бы узнать, сохранилась ли видеозапись того, как Питер садится в такси.

— Уверен, этим занимаются, — согласился Харви. — Разумеется, вокруг шныряет множество частников. Он мог нанять такой автомобиль, с ней или без нее, или же Рене могла сесть в машину сама. Есть еще один вариант, который необходимо проверить. В том ресторане, где Питер встречался с Рене, человек восемь-десять околачивались в баре. Вчера вечером мы узнали имена постоянных клиентов и теперь следим за ними. Если кто-то заподозрил, что в том пакете деньги, он мог пойти за Рене. Может быть, у кого-то неподалеку стояла машина и этот человек предложил Рене ее подвезти. Кстати, автомобиль Питера чист. Никаких улик, свидетельствующих о том, что Рене там была, живая или мертвая.

Харви Рот взглянул через стол на стройную женщину, карие глаза которой вдруг зажглись надеждой.

— Сьюзен, — поспешно сказал он. — Не забывайте. Может найтись свидетель, видевший, как Рене шла в восточном направлении, а Питер следовал за ней.

— Зачем ей было идти на восток? — спросила Сьюзен. — Она жила в Уэст-Сайде. И наверняка не собиралась прогуливаться в одиночестве по берегу реки в этот поздний час с сумкой, полной денег.

Харви Рот пожал плечами.

— Сьюзен, мы ищем ответы на вопросы, — без выражения произнес он. — Мы сделаем все возможное. Как я сказал Питеру в субботу, наши сыщики зайдут в каждый бар в этом районе, чтобы выяснить, не забредал ли он туда, надеюсь, в одиночестве. Давайте держать кулаки за то, что это так. А теперь мне пора возвращаться к работе.

Он встал и засунул пластиковую тарелку из-под сэндвича в бумажный пакет.

— Обед гурмана, — произнес он с мимолетной улыбкой.

Сьюзен убрала свой недоеденный сэндвич в пакет и выбросила его вместе с пустым стаканчиком от кофе в корзину для мусора. Потом взяла в руки сумку и пакет с покупками из книжного магазина «Барнс энд нобл».

Отвечая на немой вопрос Харви, она криво улыбнулась.

— Собираюсь в больницу навестить дочку Питера. Я не очень в этом разбираюсь, но продавщица помогла выбрать книги и уверила меня, что они вполне подходят для полуторагодовалого ребенка. Потом расскажу, была ли она права.

62

В субботу, после визита к О’Кифам, Райан возвращался домой с опаской — вдруг Алиса найдет предлог задержаться. Но она уехала. В записке, оставленной на кофейном столике в гостиной, она советовала ему обстоятельно подойти к поиску подходящего жилья, а не бежать отсюда опрометью только потому, что они слишком долго жили под одной крышей. Заканчивалась записка словами: «Я буду скучать. Было здорово» — и подписью: «С любовью, Алиса».

Глубоко вздохнув, Райан оглядел гостиную. За неделю Алиса передвинула часть мебели, и теперь два кресла стояли друг против друга с обеих сторон тахты. Она подхватила тяжелые шторы шнурами, за счет чего заиграл один из оттенков ткани и комната стала выглядеть по-другому. На книжных полках у камина была произведена ревизия, и теперь книги стояли ровными рядами, а не лежали беспорядочными стопками. Гостиная нынче несла на себе Алисин отпечаток, и от этого Райану было неуютно.

Войдя в свою комнату, он с огорчением обнаружил на ночных столиках новые лампы, а на кровати — красивое ватное одеяло с коричнево-бежевым рисунком и подходящие к нему подушки. На комоде лежала записка: «Как тебе вообще удавалось читать при свете этих ламп? У моей бабушки было одно из таких тяжелых старых одеял. Я взяла на себя смелость убрать их подальше, где, надеюсь, их не найдут». Записка была без подписи, но внизу была нарисована карикатура на Алису.

Так она еще и художница, подумал Райан. Ну уж, увольте.