Тень твоей улыбки

— Очевидно, все эти сведения необходимо включить в отчеты по следствию. Представляете, что будут болтать о докторе Фаррел, когда все это выйдет наружу? Ведь уже было совершено два покушения на ее жизнь. Если бы во вторник вечером наши парни не прикрывали вход в ее квартиру, она была бы уже в реке, как Скотт Альтерман.

Стэнтон глубоко вздохнул.

— Ладно, пора заняться бумажной работой и сворачивать это дело.

79

В четверг днем Тони Гарсия с чувством огромной гордости мыл и полировал свой только что купленный «кадиллак». Он заботливо пропылесосил салон, а также протер приборную доску и дверные ручки влажной тканью. Наконец он открыл багажник и только тогда вспомнил, что еще не проверил, лежит ли на месте сумка, которую просила его спрятать Оливия Морроу.

Потрясенный до глубины души, он прочитал недавно в газете, что доктор Хэдли признался в убийстве миз Морроу. Приятнейшая леди, какую только можно встретить, думал он. Испугавшись, что может потерять автомобиль, Тони позвонил свояку, который уверил его в том, что, коль скоро у него есть чек об оплате, не возникнет никаких проблем с переоформлением машины на его имя.

Багажник был глубоким, и плед, закрывающий сумку, почти сливался с темной обшивкой. «Интересно, там ли еще эта сумка, — подумал Тони, наклоняясь и заглядывая в багажник. — Доктор Хэдли говорил, что служащие гаража вынули из машины все личные вещи миз Морроу. Но может быть, они не удосужились заглянуть под плед».

Он приподнял плед — сумка была там. Расстегнув сумку, он обнаружил в ней одну только картонную папку. Он вынул ее и подержал в руках, не зная, что с ней делать. Может быть, следует передать ее копам?

Он поднялся на третий этаж. Розали дома не было, она гуляла в парке с ребенком. Оставив папку на столе, Тони переоделся, спустился вниз и поехал на станцию обслуживания, где приятель позволил задешево поставить автомобиль, потом отправился в «Уолдорф», где в тот вечер работал на одном из официальных мероприятий.

Когда в час ночи он вернулся домой, Розали сидела за столом и читала. Подняв к нему потрясенное лицо, она сказала:

— Тони, эта папка принадлежит доктору Монике. Здесь много писем от ее бабушки к матери миз Морроу. И здесь сказано о том, кто были бабка и дед доктора Моники. Ее бабка была монахиней. Невозможно удержаться от слез, когда читаешь о том, как она отказалась от собственного ребенка и посвятила жизнь заботе о других детях. — Она вытерла глаза. — Тони, эти письма написаны святой.

80

В пятницу днем Моника и Райан поехали на машине в Метахен, чтобы дать свидетельские показания на процессе беатификации сестры Кэтрин Мэри Кернер. Моника взяла выходной и надеялась спокойно провести утро до приезда Райана.

Но когда Тони Гарсия узнал от Нэн, что Моники не будет в офисе, он помчался к ней домой. Она пошла открывать дверь в халате.

— Я не буду заходить, доктор Моника, — сказал Тони, — не мог ждать ни минуты, чтобы передать вам эту папку. На самом деле Рози считала, что надо было принести ее в час ночи.

— Неужели это так срочно? — улыбнулась Моника, забирая у него папку.

— Доктор Моника, уж поверьте мне, это действительно срочно, — просто сказал Тони. — Когда прочтете, вы поймете.

Вскользь улыбнувшись, он ушел.

Озадаченная Моника села за стол, налила себе кофе и открыла папку. Она увидела, что в ней в основном собраны письма. Быстро просмотрев их, поняла, что самые ранние датируются 1930-ми годами.

Недоумевая, зачем Тони просил ее сразу же прочитать бумаги, она решила начать с самого раннего письма. Потом она заметила имя наверху письма: Александр Гэннон — и дату: 2 марта 1934 года.