Тень в море

“Матрос, ты спас меня. Кто знает, что бы случилось, если тебя там не было. Возможно, я бы с тобой так и не познакомилась. Не было бы наших встреч, прогулок и душевных разговоров. А важнее всего исчез бы наш поцелуй. После того, как ты вышел из больницы, я приходила к тебе каждый день. Смотрела на тебя такого храброго. Влюбилась. Брала подруг с собой, чтобы показать тебя. Мы с Настей провели все лето возле твоего дома. Знаю, звучит странно, но я была ребенком и ничего другого не придумала. Иногда приходила во двор холодными зимними вечерами и сидела перед твоим окном. Спустя некоторое время Ада посоветовала все рассказать тебе и поблагодарить за спасение. Но я побоялась. Боялась того, что ты меня отвергнешь. Проходили годы, и вскоре по советам Ады я стала все реже появляться у тебя во дворе, пока совсем не перестала. Но ты всегда оставался в моем сердце. Позже я узнала, что Настя втайне от нас ходила к твоему дому. Она влюбилась скорее в твой образ героя, чем в самого тебя, и держала все в себе. И вот однажды я познакомилась с твоим братом. Влюбилась в него по уши. Совсем забросила мысли о тебе. И представь себе, как я удивилась, узнав, что мой герой из детства – брат Сахи. Ада смеялась от такой иронии. Я тогда не знала, что Насте уже все известно, и она радовалась возможности познакомиться с тобой. В ту ночь у речки я смеялась, потому что во второй раз наша встреча заканчивалась катастрофой для тебя. Тогда я слушала твой рассказ о море, и хотела тебе поведать обо всем, когда ты спросил меня о моей истории, но вместо этого намекнула в “Триумфальной Арке”. Но ты ничего не понял. Мы продолжали встречаться, и я все чаще начала задаваться вопросом “А что если?”. С одной стороны, я любила твоего брата, с другой стороны у нас с тобой было больше общего. Несмотря на предупреждения Ады, я пригласила тебя на концерт, и после него поняла, что мои чувства к тебе никуда не исчезали. Я просто спрятала их глубоко в сердце. Испугавшись, я предложила Аде позвонить тебе, чтобы ты пригласил Настю на свидание. Знаю, что не имела права играть так с вашими чувствами, но, если бы все получилось, вы бы были вместе, и я бы отказалась от тебя. Потом мы полгода не виделись. Мне не хватало общения с тобой. Прочитав интересную книгу или найдя хорошую песню, я поняла, что мне не с кем поделиться впечатлениями, кроме тебя. Я опять не послушала Аду и пригласила тебя в кинотеатр. Это было глупо. Безрассудно. Но я хотела увидеть тебя, поговорить с тобой. Проводить с тобой время как раньше. А потом мы целовались. Я испугалась. Убежала. Все это было неправильно. Оттолкнула тебя, чтобы разобраться в себе. Я все еще любила твоего брата, но с тобой я чувствовала себя в своей тарелке. Позже получила твой фильм и рыдала всю ночь. Теперь же решила рассказать тебе все, и передаю тебе этот дневник. Я знаю, что ты не осудишь и поймешь. Кроме тебя, никто не способен меня понять”.

С Настей я также не виделся после того вечера, но, признаться, хотел ей отомстить. Прокручивал в голове разные сценарии, как это сделать, но, когда разум прояснялся, я понимал, что виноват во всем лишь сам. Только Ада из девушек справлялась о моем здоровье. После всего я осознал, что совсем не разбираюсь в людях. На выпускном вечере Настя увидела меня с Молли и разозлилась на нас. Она ничего другого не придумала, как позвонить Сахи и рассказать обо всем, включив при этом свое воображение. Потом она в растерянности написала Аде, которая тогда пропустила вечер, и призналась в содеянном. Ада по несколько раз звонила мне и Молли, но мы были заняты тем, что целовались в учительской. Она побежала в школу, но не успела и застала там только ругающихся подруг. Потом пыталась дозвониться до брата, чтобы объяснить ему все и облегчить мою участь, но и тут опоздала.

Сахи разбился той ночью. Я нашел его в луже крови, на асфальте. Вокруг не было никого, лишь брат лежал в скрюченной позе и пытался всеми силами ухватиться за жизнь. Глазами он искал чего-то, хотел позвать на помощь, но язык заплетался и легкие захлебывались в собственной крови. Я подбежал к нему и поднял голову. Аскар вызвал скорую помощь, но когда машина приехала, брат уже не дышал.

Мы похоронили его на третий день. Только недавно я видел брата такого крепкого и полного жизни, а теперь в земле лежало бездушное и холодное тело, покрытое тканями.

– Мы собирались помириться, – твердил отец на обратном пути.

Все шло как во сне. Я должен был скоро проснуться, но этого не случилось. Родственники сидели в гостиной. Молитву имама заглушали крики мамы. Я закрыл глаза и представил мир, где мой брат жив. А это ничтожество, что не смеет поднять свою голову, не я. Все это сон. Постепенно шум начал пропадать, будто я уходил под воду. Смотрел на себя со стороны как на другого человека, и не чувствовал ни страха, ни сожалений. Наблюдал за чужой жизнью.