Тень в зеркале

– Ты совсем чокнутая! – Дима схватил меня за плечо и с силой развернул к себе. – Что, скажешь, что даже не помнишь, что в эту историю мы ввязались из-за тебя?! Кто кричал о праведной мести! Кто рвался убить глупую и никчемную девчонку и даже поехал за ней в Лондон! Кто, наконец, был за рулем машины и кому снесло башку напрочь! После того, как ее автомобиль упал в кювет, тебе словно шлея под хвост попала! Ты гнала, как сумасшедшая, и сама вылетела с дороги! Я думал, что ты мертва!..

Он уже выкрикивал обвинения, не боясь привлечь внимание. Я слушала их, и кажется, слышала скрежет металла и ощущала на губах соленый вкус крови. И тени надо мной, и кушетка, к которой я пристегнута ремнями… Что-то такое я видела во сне. Вот, оказывается, как оно было на самом деле.

– Ты бросил меня.

Он отвел взгляд.

– Ты бросил меня там, на дороге.

– Я думал, ты мертва. Какая польза, если бы нас взяли тепленькими. С оружием и доказательством преступления.

Он по-прежнему не смотрел мне в глаза. Я усмехнулась. Что же, понятно, почему я его не вспомнила. Есть люди, которых просто не стоит вспоминать.

Осторожно, словно противное насекомое, я сбросила с плеча его руку и шагнула на первую ступеньку, ведущую вниз. Что бы там ни было, я дойду до конца.

– Чокнутая, – пробормотал сквозь зубы Дима. – На всю голову.

Я не ответила, просто продолжала спуск.

Мысли в голове стучали в такт шагам. Если этот Дима не лжет, а похоже, так и есть, мы с ним пытались убить дочь Санева. Выходит, я – потенциальная убийца? Я способна кого-то убить? Нет, думать об этом было нельзя – слишком дико, слишком страшно.

Чем ниже, тем холоднее становилось.

Что там? Погреб? Гигантский холодильник?

Дима не последовал за мной, но это вовсе неудивительно. Я не знала этого человека, внезапно возникшего в моей жизни и так же стремительно пропавшего. Он гнался за мной, считая, что я – это Мика. Выходит, все эти покушения на меня – его рук дело? А ведь у Санева забавное чувство юмора. Надо же было придумать: заменить свою дочь на ее потенциальную убийцу и наблюдать за тем, как происходит охота. Даже я в своем нынешнем положении могла оценить всю красоту шутки.

Светлый прямоугольник двери становился все ближе. Там, в помещении, горел неяркий, но все же отчетливый электрический свет и слышался негромкий гул работающего генератора. С каждым шагом становилось все холоднее, и вот я уже зябко ежилась, стоя на пороге не слишком большого помещения. Тоже абсолютно пустого, если не считать стоящего посреди металлического ящика.

Кажется, разгадка близко.

Я шагнула за порог, успев подумать, что попала в ловушку, словно глупая блондинка из фильма. Достаточно захлопнуть за мной дверь – и вот уже повторение растиражированной сцены, где герои заперты в огромной рефрижераторной, на ресницах оседает иней, а до смерти остается всего один эпизод.

Дима прав. Я и вправду окончательно сбрендила, потому что уже не боялась и просто шла, с каждым шагом приближаясь к разгадке.

Дойдя до металлического ящика и заглянув внутрь, я даже не удивилась. Наверное, подсознательно это я и ожидала увидеть.

Там, вытянувшись во весь рост, лежала красивая блондинка с абсолютно мертвым застывшим лицом. Та самая, которую я видела на фотографии, присланной Ветровым.

– Ну, здравствуй, Мика, – я усмехнулась. – Наконец мы встретились.

Она, конечно, не ответила, а за спиной послышались размеренные шаги.

Вот и следующий участник драмы. Зрители ждут, занавес поднят…

Настал момент истины.

Медленно, ведь спешить мне теперь было абсолютно некуда, я обернулась…

Санкт-Петербург, сентябрь, 1913 год

Темно-серое небо, снег в лицо и пронизывающий насквозь ветер, от которого не спасает даже теплое меховое пальто. Город словно невзлюбил ее с первого взгляда. Экипаж, нанятый для поездки, ждал ее возвращения, а Лиза все не решалась подойти к сияющим дверям гостиницы, на вывеске которой красовалось название «Астория». Здание было совсем новым и помпезным. Кажется, когда Лиза приезжала сюда с отцом, на этом самом месте находилось что-то другое – не такое масштабное. Вглядываясь в красноватый гранит стен, Лиза думала, что на них словно запеклась кровь.

Вздрогнув от нового порыва ледяного ветра, девушка сжала зубы и направилась ко входу. Окажись здесь отец, он бы обязательно что-нибудь придумал.

Тем временем швейцар услужливо распахнул перед ней дверь, и Лиза с некоторым облегчением шагнула внутрь.

Холл был большим и тоже помпезным. Дорогой ковер под ногами, мраморные полы, свисающие с потолка массивные люстры, декорированные под старинные канделябры с вздымающимися вверх свечами, украшенный лепниной потолок, колонны, растущие в кадках пальмы и, конечно же, расторопный персонал, тут же оценивший и внешний вид гостьи, вполне соответствующий статусу заведения, и отсутствие багажа.

– Чем могу помочь? – молодой человек в гостиничной форме торопливо подскочил к ней.

– Я хотела бы увидеть Дениса Константиновича Вербицкого, – быстро, словно боясь передумать, проговорила Лиза.

– Что ему передать?