Тень за моей спиной

— Тётя, мы уходим, — с нажимом произнёс Ленокс, буквально вытаскивая из кабинета мать Сержа. Я, прикрыв за ними дверь, рухнула на стул и заплакала, выплёскивая накопившийся за день негатив. Обида и боль, ужас случившегося захлёстывали, и всё что смогла, это подавлять рыдание, ограничившись потоком слёз. В таком состоянии меня и застала Сьюзи, вероятно решив, что реву по утраченному личному счастью.

— Миссис Дженни! — воскликнула она, а я очнулась и отругала себя за проявление слабости не к месту. Снова схватилась за зеркальце и принялась приводить себя в порядок.

— Сьюзи, приготовь мне, пожалуйста, зеленый чай и не пускай никого хотя бы минут десять, — попросила я, глядя, как девушка нехитро сервирует столик. Пирожки, сахар и конфеты для меня сейчас были очень кстати. Ароматный запах выпечки заставил отвлечься и напомнил, что пора бы поесть. С удивлением поняла, что сегодня за весь день ела всего лишь раз, и это был мой завтрак.

Пришёл наш юрист, рассказал о возникших в связи со смертью Сержа проблемах и что для этого он советует предпринять. Я выслушала, а потом согласилась, дав поручение следовать предложенным идеям. В любом случае Аддерли доверял этим людям, раз нанимал их на работу, а подвергать сомнению хватку мужа и нюх на нужных людей я не могла.

В конце рабочего дня я вдруг поняла, что, несмотря на все сложности, бросить газету и работающих в ней сотрудников не могу. Чувство ответственности и просто жалость к созданному Сержем делу не давали пустить всё на самотёк. В какой-то степени это было моим спасением от хандры, хотя я прекрасно понимала, что в самое ближайшее время в свой адрес чего только не услышу. К тому же везде к иностранцам отношение куда как более жёсткое, чем к соотечественникам, пусть я и не живу на пособие, плачу налоги, а ещё помогаю развивать их край.

Дверь резко распахнулась, и я подняла глаза, уже ничему не удивляясь. На пороге стоял встревоженный Алекс, а позади него виднелась «группа поддержки», которая, на мой взгляд, напоминала охрану. Лорд прикрыл за собой дверь, словно отрезая нас от всего мира, а я привстала из-за стола, не отводя взгляда от мужчины.

— Женька! — выдохнул он, мгновенно оказавшись рядом и прижимая меня к себе. — Хорошая моя!

Меня окатило теплом, пробежавшим от сердца по рукам и ногам. А ещё появилось ощущение чего-то родного и неимоверно близкого и правильного, как будто я вернулась домой. У меня вырвался облегченный вздох, словно весь день только и ждала этого момента — оказаться в объятиях любимого человека. Любимого? Да. Так и есть. Только ему об этом пока знать не обязательно. В этот момент я качнулась, сказывались и усталость, и напряжение тяжёлого дня. А Саша, поняв моё состояние, прислонил меня к столу, по-прежнему не выпуская из рук.

— Жень, скажи, что тебе сейчас нужно? Я всё сделаю, — произнёс мужчина, присаживаясь на стул, который стоял рядом. В результате голова Эрскина оказалась на уровне моей ключицы. Мгновенно по лицу Сашки пробежало волнение, а после он снова хозяйским жестом придвинулся ко мне. И не найдя ничего более оригинального, уткнулся носом мне в грудь, обвив руками талию.

— Э… — у меня не было слов, хотя признаюсь, млела. Приятное тепло ещё больше согрело, заставляя расслабиться в руках любимого, желая постоянно находиться рядом с ним и никогда не отпускать. — Саш, отпусти, а то вдруг кто-то сюда зайдёт? — спросила, потому что было неудобно. И виной тому многое: смерть мужа, скандал со свекровью, да и не заперты мы, мало ли кто может открыть дверь!

— Мои никого не пустят, не беспокойся, сердце моё. Я приказал, — глухо произнёс он, по-прежнему уткнувшись лицом мне в грудь. А после показалось, что он стал дышать чаще, словно принюхивался к моему запаху. Не знаю зачем, произнесла, чуть извиняясь:

— Не люблю духи, только дезодорант.

После этих слов почувствовала себя не очень удобно, кажется, даже покраснела. Однако лорд, руки которого начали путешествовать по моей спине, спускаться к ягодицам, удивил своим ответом:

— Терпеть не могу резкие запахи. Твой всегда был самым лучшим!

— Вот как, — пробормотала, ловя себя на том, что едва не начала мурлыкать от этих нежных поглаживаний, нехитрой ласки. В ответ мои руки как птицы взлетели, и пальцы зарылись в волосы мужчины, взъерошивая их и нарушая причёску. Видела, что Саше это нравится, но я и сама испытывала большое удовольствие от прикосновений. Словно касалась сейчас именно того, кто по праву принадлежал только мне.

— Жень, не могу больше без тебя, — тихо произнёс он голосом, от которого сердце забилось ещё сильнее, а коленки ослабли. — Засыпаю, ты перед глазами, просыпаюсь, та же песня. Даже когда нахожусь в душе, постоянно вспоминаю тебя: изгиб бедра (в этот момент рука прошлась по оной части), упругую попку (конечно же, его пальцы сжали мою пятую точку), высокую грудь, которую хочется попробовать на вкус.