Тень за спиной

— Почему ты не у нас работаешь? — спросил Стив. — Нам в отделе толковые ребята всегда нужны.

— Ну, не каждый хочет трудиться на Большого Брата, детектив Моран. Вероятно, мы говорим о политике. Давайте подумаем… — Краули прикрыл ладонью губы. История уже просилась на бумагу. — Работа Ашлин не могла вывести ее в эти круги, то есть встретиться они должны были случайно, она молода, значит, бывала во всяких модных местах…

— Даже лучше, — сказала я.

И быстро оглянувшись, подалась через стол и кивнула Краули. Он придвинулся, обдав меня смрадом своего лосьона после бритья, и я едва слышно прошептала:

— Он полицейский.

— Даже лучше, — сказал Стив, откладывая телефон и тоже придвигаясь к нам. — Он детектив.

— И даже еще лучше, — сказала я. — Он детектив из Убийств.

— И это не я, — быстро добавил Стив. — Я, слава богу, не женат.

Мы отодвинулись и дружно улыбнулись Краули.

Он смотрел то на меня, то на Стива, а его крошечный мозг так и метался из стороны в сторону. Краули пытался сообразить, чего мы хотим и не морочим ли ему голову.

— Я не могу это опубликовать.

— Еще как можешь, — возразила я.

— Я не могу. На меня подадут в суд. На «Курьер» подадут в суд.

— Если не будешь называть имен, то — нет, — успокоил его Стив. — Нас там человек двадцать, кроме Конвей, все мужчины, и большинство женаты. Сколько это? Шестнадцать, семнадцать? Да ты как в сейфе.

— Мои контакты взбесятся. Не стану я ломать свою карьеру.

— В Убийствах тебя и так все ненавидят, приятель, — заметил Стив, снова берясь за телефон. — Ну разве кроме Роше и Бреслина. И чтобы упростить тебе задачу, скажу, это не они. Так что никаких мостов ты не сожжешь.

— Ты станешь героем, — сказала я. — Самый отважный журналист Ирландии, осмелившийся вступить в схватку с Большим Братом за правду и гласность, не думая об опасности. Это будет великолепно.

— Представь, сколько шуму поднимется, — сказал Стив.

Краули неприязненно покосился на него.

— Статья должна выйти завтра же. У женатого детектива, не связанного с расследованием по делу Ашлин Мюррей, но достаточно близко знакомого с его ходом, был роман с жертвой. Если нам понадобится, чтобы ты в какой-то момент еще что-то вбросил, дадим тебе знать.

У начальства не будет выхода. Им придется начать внутреннее расследование. На полновесное обвинение они накопают не больше нашего, но по крайней мере Маккэнн не вернется ни в семью, ни за свой стол в Убийствах, словно и не произошло ничего. Ашлин все-таки получит то, чего добивалась.

— Тебе все ясно?

Краули тряхнул головой, но не соглашаясь, а осуждая. Нашу грубость, нашу человеческую ущербность. Но мы, все трое, знали, что он сделает это.

— Прекрасно, — сказала я, отодвинулась от стола, встала. Стив наконец вырубил игру. — Увидимся.

И мы оставили Краули в компании САРТРА — трудиться над свежайшей сенсацией.

Воздух снаружи был столь приятен, что запросто мог одурачить и заставить тебя подставить лицо в поисках тепла. Только половина пятого, но уже совсем темно, улицы заполнялись вечерней суматохой. Группки курильщиков смеялись у пабов, девушки, размахивая пакетами с логотипами магазинов, спешили домой, чтобы успеть принарядиться к вечернему выходу.

— Хочу тебя кое о чем спросить. — Я повернулась к Стиву. — Ты знаешь, кто нассал в мой шкафчик?

Я никогда не заговаривала о той истории, но он не стал притворяться, будто впервые слышит. Спокойно посмотрел на меня.

— Ничего конкретного я не знаю. Никто не стал бы заводить такие разговоры рядом со мной.

— Бреслин говорил…

Бреслин говорил, что Стив, конечно, слышал все детали и, уж конечно, рассказал бы, будь он на моей стороне. Бреслин много чего говорил. И я заткнулась.

Но Стив все понял.

— Все знают, что я попал в отдел только потому, что ты замолвила за меня слово. Мы напарники. Никто не станет проверять, насколько мы преданы друг другу. Мозги-то у них есть.

От этих слов мне стало тепло, почти жарко, почти больно.

— Да, — сказала я. — Есть.

— Но из того, что я зацепил, вроде как Роше.

— А что насчет того фотошопа, где моя голова из манды вылазит?

— Ну это точно Роше.

— Ну да. Ладно. — Я смотрела на облака, окрашенные городскими огнями в чудной серо-золотистый оттенок. — А все остальное? Я не имею в виду мелочь. Настоящие пакости.

— Никто мне о таком не стал бы рассказывать. Но я ни разу не слышал, чтобы кто-то еще этим занимался.

— Ты мне никогда об этом не говорил.

Уголок его рта дернулся в усмешке:

— Да потому что ты бы не стала слушать.

Стив с его драгоценной гангстерской версией. Все раздувал ее, накручивал, махал руками, чтобы привлечь мое внимание. А я подозревала, что все это ради того, чтобы я не портила ему репутацию в отделе. Он же считал, если версия сложится, то я наконец перестану твердить себе, что и все это дело, и весь этот отдел — один большой заговор с целью избавиться от меня. Господи, даже и не разберешь, кто из нас больший кретин.

— Ха, — сказала я.

Воздух пах свежестью и беспокойством, и вокруг все эти уютные заведения, в которых можно чудно провести вечер — все манят уютными огнями из распахнутых дверей.

— Ты только посмотри.

— Что?