Тень замка Килтон

Река у самой пещеры будто бы намеренно замедляла бег. Затихала и пряталась за крупные валуны, рассыпалась на несколько мелких ручейков, чтобы как можно незаметнее проскользнуть мимо убежища лесной ведьмы, не потревожив ее покой. В ее робком течении не было страха. Скорее, так она выказывала уважение к той, которая теперь  редко выходила на свет, читая свои заговоры во мраке каменной обители день и ночь.

Поговаривали, что Урсула совсем перестала принимать больных и несчастных и посвятила себя спасению человечества в глобальном масштабе. Одни утверждали, что она неустанно молится за всех ушедших и ныне живущих. Другие же шептались, что слова отшельницы с таким прошлым не могут быть обращены к Богу, и помощи бывшая ведьма просит у кого-то из “темных”.

Но при этом никто не сомневался – у Урсулы есть своя сила и использует она ее теперь только во благо людей. Прошли те времена, когда ее считали незаконнорожденной дочерью дьявола, пытались сжечь ее дом, да и саму отправить на костер.

В юности Йоркширская ведьма была далеко не душкой. Стоило няньке застрожиться на нее или сверстникам съязвить что-то вслед, неведомая сила тут же начинала кусать и щипать обидчиков. Говорят уродливая с детства Урсула раздобыла себе в женихи первого красавца на деревне. Нарожала ему детей, а потом сжила со свету за ненадобностью. Но в зрелом возрасте ведьма вдруг ушла в целительство и прорицательство, отработав грешки молодости. За свою подозрительно долгую для английской ведьмы жизнь Урсула вылечила огромное количество людей – возвращала с того света стариков, поднимала на ноги смертельно раненных солдат, дарила отчаявшимся женщинам радость материнства, а матерям – возможность обнять своих вновь задышавших  младенцев.

Слава о добрых делах разлетелась, как ни странно, намного дальше гневных сплетен. Никто сейчас и не посмел бы косо посмотреть в ее сторону.  Ежедневно у порога ее дома выстраивалась очередь из страждущих. Некоторые останавливались в Нейрсборо на несколько недель и даже месяцев в ожидании встречи с удивительной целительницей. Но в один из дней довольно пожилая уже  Урсула вышла из дома, заперла дверь и, не замечая взволнованной очереди, проковыляла мимо. Перешла по мелководью реку, огибающую город, и скрылась в роще на другом берегу. Там Урсула поселилась в пещере, в глубоких переходах  которой, по слухам, отдыхал в вековом сне дракон, и стала отшельницей.

Она шла вдоль реки и чутко прислушивалась к ее настороженному рокоту, словно это помогало вспомнить дорогу. Куда-то подевалась хорошая натоптанная тропа, местами проложенная дощатым настилом, по которой они с мужем прогуливались в прошлый раз во время путешествия в Нейрсборо. Средневековье, затерянное в Йоркширских землях, отчаянно подавляло здесь современность в любом его проявлении. Вот и тропа почему-то снова стала совсем дикой, будто Урсула проложила ее к своему новому жилищу только вчера. Направление угадывалось лишь по слегка примятой траве.

Следы то выбегали к самой воде, а то уводили прочь от берега в непролазные дебри, туго стянутые вездесущим плющом. Лера помнила, что пещера находится у реки, и каждый раз, когда тропа уводила ее в глубину леса, опасалась, что потеряет этот основной ориентир.

Длинная юбка цеплялась за траву и мешала идти. Балетки давно отсырели – ноги мерзли и оттого все меньше слушались. Да, здесь как раз кожаные штаны и ботинки на толстой подошве были бы намного актуальнее. Но Наталья говорит, длинные юбки собирают энергию земли и наполняют женской силой. А ей с ее опытом счастливого замужества и материнства все-таки, наверное, виднее.

Вот только почему же тогда сейчас Лера идет за советом к одинокой ведьме?

Пещера возникла перед ней внезапно, словно секунду назад в этих зарослях остролиста ее и вовсе не было. В прошлый раз, насколько она помнила, вход в подземелье был украшен стилизованными глиняными фигурками, теперь же над ним на грубых нитках и конских волосах болтались кости и какие-то непонятные побрякушки.

Да, теперь пещера совсем не походила на по-английски причесанный и окультуренный туристический объект. И Лера знала каким-то внутренним чутьем – ведьма сейчас там, внутри. Не заточенная в склеп после кончины пятьсот лет назад, а вполне живая и реальная.

– Есть тут кто? – Неуверенно спросила она и, чуть наклонившись, шагнула в сырой полумрак каменной кельи. В тесной пещере было пусто, и девушку кольнуло разочарование – неужели предчувствие не оправдалась.

Но вдруг в дальнем углу она заметила что-то вроде углубления, на которое во время прошлой экскурсии не обратила внимания. А может, его и не было вовсе…

Желая получше изучить находку, она наклонилась еще ниже, чиркнула зажигалкой и попыталась рассмотреть, ход это или просто потемневшая от плесени стена. Но в этот момент что-то сильно толкнуло любопытную гостью в спину, и она полетела в эту темень.