Тень Земли

Эфранги не выказывали беспокойства, не чувствовали себя рабами или заложниками какой-то ситуации. Они не использовали внедренные им модули технологической телепатии для прямого мысленного общения, но и избавиться от них не могли. Размножаясь делением – одну из таких сцен Герда увидела на борту их корабля, – они вынуждали колонии нанитов реплицироваться, автоматически формировать сеть.

Некоторые мысли эфрангов читались легко, другие уводили рассудок Герды по цепочкам запутанных ассоциаций, позволяя наблюдать фантастические картины, но не давая возможности постичь их смысл без длительного, скрупулезного анализа.

Однако многое она все же сумела интерпретировать.

Эфранги находились на довольно низкой ступени развития. Их родиной была третья планета этой звездной системы. В недалеком прошлом цивилизация эфемерных существ пережила серьезные потрясения, с последствиями которых они боролись до сих пор.

Главным лейтмотивом их мыслей и поступков была надежда на возрождение родной планеты и прежнего уклада жизни.

«Знакомое чувство», – подумала Герда, пытаясь проникнуть глубже, считать образы, хранящиеся в памяти эфрангов.

Нет. Поначалу у нее ничего не получалось, словно эти существа старались забыть некие травматические события, перевернуть черную страницу истории и жить дальше, не оглядываясь в прошлое.

Наконец после длительных терпеливых усилий перед мысленным взором Герды начали разворачиваться образы из прошлого эфрангов. Она увидела освещенную закатом равнину, растения, похожие на прочные многожильные канаты, – они вздымались на головокружительную высоту, стойко сопротивляясь напору ветра. Скользнув взглядом вдоль одного из них, девушка заметила парящий в небе шипастый шар, к которому и крепился живой канат.

Тонкие прожилки, покрытые росинками и оттого похожие на искрящиеся нити драгоценных камней, образовывали незамысловатую сеть, объединяющую растения. Между ними, заботливо прикасаясь к хрупким на вид образованиям, парили эфранги. Они питались росой, ткали новые и новые нити, на которых собиралась живительная влага. Когда солнце скрывалось за горизонтом, эфемерные существа прикреплялись к канатам-растениям, пережидая короткие периоды непогоды.

Так неторопливо текла их жизнь, из века в век, на протяжении тысячелетий, пока на орбите не появилась станция скелхов.

Эфранги не прошли путь технического прогресса. Они не странствовали в космосе, не создавали никаких устройств, а жили в гармонии с природой родной планеты, не желая для себя ничего иного.

«Что же привлекло к ним внимание скелхов?» – спрашивала себя Герда. Правильно сформулированный вопрос позволял ей сосредоточиться на поиске нужных мысленных образов.

Эфранги не обращали внимания на яркую звезду, появившуюся в ночных небесах родного мира. Скелхи, высадившиеся на поверхность, вызвали у них лишь кратковременный, незначительный интерес. Пришельцы не причиняли вреда, не мешали привычному течению жизни и не воспринимались как возможная угроза.

Однако скелхи рассудили иначе, почему-то сочли эфрангов полезными. Они распылили колонии наномашин, и вскоре самобытная цивилизация оказалась под контролем крошечных высокотехнологичных устройств.

Наниты внедрились в организмы эфрангов, некоторое время ничем не проявляли себя, адаптируясь к необычной форме жизни, затем образовали сеть.

Герда решительно не понимала: зачем потребовалось превращать этих удивительных существ в рабов? Но, сколько она ни пыталась, память эфрангов упорно не желала открывать секрет. Однако скелхи никогда и ничего не делают просто так!

Она снова и снова пробовала добраться до нужных воспоминаний, узнать, что же произошло после появления пришельцев, но ее усилия так и не увенчались успехом.

* * *

Десантно-штурмовой модуль под прикрытием двух «Фантомов» вошел в атмосферу мира эфрангов.

Пилоты, ведя сканирование, не обнаружили специфических растений, образующих сеть на высотах от ста до пятисот метров. Внизу простиралась пустыня, над которой властвовали пылевые шторма.

ДШМ начал снижение, «Фантомы» выпустили разведывательные станции, продолжая прикрывать группу высадки.

– Следов применения орбитального оружия нет, – произнес Андрей Шевцов, завершив анализ поверхности.

– Вполне могли отработать химией, – ответил ему Сплай Хоук, биолог десантной группы.

– Какой смысл уничтожать биосферу целого мира? – Гюнтер Стигмайер, тиберианец старой закалки, не обращая внимания на тряску при снижении, направился к боевой машине космодесанта, открыл люк, занял место водителя. – Эфранги, как я понял, не относятся к экспансивным цивилизациям, подлежащим истреблению? – раздался по связи его голос.

– Риторический вопрос. – Шевцов пожал плечами, занимая свое место в десантном отсеке. – Скоро все узнаем.

Штурмовой модуль, поднимая клубы праха, коснулся поверхности посадочными опорами. Пилот взглянул на датчики. Эмиттеры вонзились в землю, замкнув периметр.

– ДШМ-1, на связи. Мы сели. Защита развернута. Доложите обстановку?

– На орбитах чисто. Ни один из кораблей эфрангов вас не заметил.