Тень жены Гамлета

В ту роковую ночь, когда умер Сергей Качалов, в доме находились помимо нас с Гошей всего несколько человек — Татьяна Борисовна Качалова, ее мать Любовь Павловна, племянница Качаловой Наталья, охранник Николай, еще один охранник Иван (но он дежурил у входа в квартиру, в небольшом холле возле лифта) и Нина Самсонова — домработница. Вечером в квартире побывал личный врач Качаловых, который осматривал Татьяну и адвокат Качалова некто Трегубов Семен Исаевич, который приезжал за документами к Сергею Ивановичу. Я, как всем известно, уехала из квартиры в районе полуночи или чуть позже. Минут пять спустя Гошу вызвал в кабинет Качалов. Разговаривали они о делах минут пятнадцать, после чего Сергей Иванович отправился спать, а Гоша еще час смотрел по телевизору теннис. Он, кстати, так и уснул под прямую трансляцию матча, поэтому утром не сразу расслышал шум и крики…

Мертвого Качалова первой обнаружила Любовь Павловна, что, собственно, и спровоцировало случившийся с ней в дальнейшем инсульт. Никто не может взять в толк, зачем понадобилось пожилой, к тому же почти слепой женщине в пять часов утра отправляться в спальню к зятю. Однако, когда ей стало дурно и она попыталась сначала позвать на помощь, а потом упала прямо возле постели зятя, в комнату к Качалову прибежали почти все домашние — кроме Татьяны и Наты. Татьяна еще крепко спала под действием успокоительного лекарства, а Наташа просто ничего не услышала, так как комната девушки довольно далеко от спальни Качалова, к тому же молодая особа имеет привычку спать в наушниках от портативного плеера.

Возле постели Качалова валялись чашка и пузырек с обычным пустырником, опрокинутые на пол при падении Любовь Павловны. Сначала на них никто не обратил внимания, так как всем было известно, что старушка на ночь пьет эту безвредную и почти бесполезную настойку. Поэтому могло быть так, что пожилая женщина зашла в комнату зятя с чашкой и лекарством. Насторожился только Эрнст. И то лишь после того, как не обнаружил к приезду милиции в комнате у Качалова ни чашки, ни флакона с пустырником. Зато на тумбочке у кровати старой женщины он их нашел. Пузырек с пустырником был очень похож, а вот чашка была совершенно иной. И, судя по всему, Любовь Павловна не выносила их из своей комнаты. Георгий Петрович сначала не придал, как и все, никакого значения увиденному. Так, отметил по привычке, некоторую нестыковку деталей, а забеспокоился лишь после того, как стали известны результаты вскрытия. Качалов перед смертью выпил очень сильный препарат от гипертонии. Название его не принципиально, но одна таблетка этого лекарства в десятки раз сильнее целой упаковки клофелина, который прописывают строго по рецепту врача гипертоникам.

Кстати, на вскрытии настоял именно Георгий Петрович. И милицию вызвал тоже он. У врачей неотложки, прибывших вместе с опергруппой, точнее, чуть раньше, мыслей об отравлении не возникало. Да они, собственно говоря, лишь зафиксировали смерть Качалова и занялись интенсивной реанимацией Любови Павловны, у которой заподозрили обширнейший комбинированный инсульт. Что, в результате, и подтвердилось.

— А Татьяна? — прервала я рассказ Гоши, — Как отреагировала она на смерть мужа? И почему врачей не насторожила внезапный сердечный приступ у здорового и молодого, в сущности, мужчины?

— Разрешите отвечать в обратном порядке? — по военному четко спросил Эрнст. — Качалов не был здоровым мужчиной. Предвыборная гонка, да и все предыдущие годы интенсивного занятия бизнесом, всяческие дефолты, экономические взлеты, падения сильно сказались на самочувствии Сергея Ивановича. Первый микроинфаркт с ним приключился в 33 года. Потом, через пару лет был еще один. Год назад Качалову поставили диагноз стенокардия, который, естественно, тщательно скрывался ото всех, в первую очередь от прессы. Кому нужен больной президент? Этого добра наша страна уже наелась.

Георгий Петрович встал, извинился, и попросил разрешения сорвать еще одно яблоко:

— Уж больно вкусные, объяснил он.

Я жестом попросила его оставаться в беседке и торопливо направилась в другую сторону сада, где у нас росла моя любимая яблоня — «Слава Мичурина», с удивительно ароматными, налитыми и сочными плодами. Сорвав три самых красивых яблока я вернулась в беседку.

— Поэтому, когда Сергей Иванович скончался, — продолжил Гоша, похрустывая яблоком, — мы решили, что случился очередной сердечный приступ. Тем более, что всего за пару недель до печальных событий, Качалову уже становилось плохо с сердцем. Более того, он даже вызывал своего адвоката и составлял завещание. При подписании этого завещания присутствовали я и Нина Самсонова, наша домработница. Татьяна тоже находилась в квартире и плакала в своей комнате. Она никак не могла свыкнуться с мыслью, что с мужем может что-то внезапно произойти и поэтому шутливое сообщение Качалова о том, что он решил составить завещание, восприняла буквально в штыки.

— Завещание, естественно, в пользу Татьяны — влезла я с вопросом.