Тень зверя

— Где ты будешь жить? — тихо спросила она, читая свое имя на документе.

— Не имеет значения. Это вопрос времени. Когда я найду дом, который меня устроит, я куплю его.

Вэл подняла голову и тихо, слишком ровно сказала:

— Я приму твой подарок, если ты пообещаешь, что останешься жить в своем доме. Или боишься сплетен?

Молчание показалось удушливым. Дыхание на миг перехватило.

А затем Раза ответил так же ровно:

— Я ничего не боюсь.

Вэл вернулась в дом, который уже две недели согласно официальному документу принадлежал ей.

Жизнь с Раза заполнила ее настоящее до предела, и все прошлое теперь казалось полузабытым сном.

Иногда она чувствовала, как голова идет кругом. Две недели назад она словно перенеслась в иной мир, который никак не могла принять. Раза перестал проводить одинокие вечера в своем кабинете, предпочитая находиться дома рядом с присмиревшей Вэл. Они почти не разговаривали, привыкая друг к другу, не понимая, как дальше выстраивать свои отношения. Иногда Вэл ловила на себе его долгий необъяснимый взгляд, но никогда не спрашивала, о чем он думает в эти моменты.

Вэл не нужны были слова, чтобы понять, почему Раза так холодно вежлив с ней и в то же время трепетно нежен, желая угодить в каждой мелочи.

Вскрывшаяся гнойная рана их боли, как бурлящий кроваво-красный поток, накрыла, показав им самое главное — они были нужны друг другу.

Но прошлое, подернутое туманом, еще виднелось за спиной, и многие неразрешенные проблемы маячили впереди.

Имела ли Вэл хоть малейшее представление о том, к чему приведет ее сегодня?

Нет.

Пугающее в своей абсолютной твердости «нет».

Сейчас же, замерев посреди просторной нижней комнаты, Вэл досадливо поморщилась. Она надеялась найти здесь Раза, но почему-то не удивилась, не обнаружив его.

Вэл прерывисто вздохнула. Сердце противно ныло, стучало в груди, разливая по венам ядовитое волнение.

«Соберись. Подумай. Где он? Ты должна знать».

Раза никогда не направился бы к Зеффу со своей болью. И сомнительно, что захотел бы разделить ее с Дэни.

Амия?

Нет. Вэл была уверена, что Раза предпочтет одиночество даже компании любимой сестры.

И оттого боялась за него еще больше.

Вэл со всей силы ударила ладонью по деревянной панели. Руку прошило болью. Она тряхнула кистью и тут же повалилась вперед, устало прислоняясь лбом к стене.

«Раза. Где же ты?»

Хватит. Изводить себя было бессмысленно.

Вэл тихо застонала от опустившегося на плечи бессилия. Волосы заелозили по деревянным панелям, когда она, развернувшись, запрокинула голову, затылком вжимаясь в стену.

Помнишь, как ты воровал сливы у моей матери?

Фраза, слышанная, казалось, много, очень много лет назад, всплыла в памяти, точно пузырь воздуха на поверхности глубокого озера. Пузырь лопнул, обнажая самую суть.

Вэл широко распахнула глаза.

Тихо скрипела на ветру приоткрытая калитка. Вэл толкнула ее рукой, проходя на заснеженный двор. Она посмотрела на одноэтажный широкий каменный дом, а потом опустила глаза, замечая на свежем снегу глубокие следы.

Медленным шагом, стараясь ступать неслышно, превратившись в собственную тень, она обогнула дом, выглядевший странно одиноким, покинутым, словно в нем давно никто не жил.

Вэл свернула за угол, подняла взгляд и остановилась, чувствуя, как сжимается сердце.

ГЛАВА 12

Вэл медленно, стараясь не делать резких движений, словно боясь вспугнуть дикого зверя, прошла по засыпанной снегом садовой дорожке.

Холодный, усилившийся ветер развевал полы плаща, обжигал лицо, рвал волосы.

Вэл подняла взгляд, рассматривая голые ветви старых, склонившихся к земле слив. Когда-то молодые деревца посадили слишком близко, будто не особо рассчитывая, что они выживут. Спустя годы деревья назло пронизывающим ветрам привыкшего к холодам города переплелись кронами, не позволяя разобрать, где чья ветвь.

Вэл задумчиво провела взглядом по черным стволам. Сколько лет этим сливам? Двадцать? Тридцать? Сухая кора была потрескавшейся, огрубевшей, несущей на себе шрамы давно забытого прошлого.

И почему-то казалось совершенно естественным, что старые деревья помнили былые события. Помнили глупого мальчишку, пробравшегося на задний двор чужого дома. Мальчишку, подстегиваемого азартом, смелого и самоуверенного. Тот черноволосый паренек воровал синие крупные плоды, даже не подозревая, к чему приведет этот постыдный поступок.

Вэл моргнула, опуская голову, прячась под капюшон от резкого порыва ветра. Поднималась метель, кусачая и колющая острым снегом.

— Ра, — произнесла она, но поднявшийся ветер унес ее слова.

Вэл остановилась в паре шагов от сжавшейся на снегу фигуры.

Сомнения овладевали ею, рассеивая уверенность.

Стоило ли искать Раза, погрузившегося в свой собственный ледяной ад? Он, привыкший в одиночку справляться с возникшими в жизни сложностями, наверняка не хотел видеть рядом кого-либо.

Вэл стиснула пальцы. Когда Раза потерял мать, рядом с ним был Кара. Когда Раза потерял ее, Вэл, рядом с ним был Кара.

А теперь он потерял и самого Кара.

Тревога колола кожу острыми иглами. У всего есть предел. И у Раза тоже.