Тенеграф

Арахон вместе с Легион добрались до разоренного дома Иоранды. Им удалось отыскать противников при помощи тенеинструмента, который Арахон некогда получил от Детрано. Но не только Арахон нацелился на школу на аллее Фуэрреро. На рассвете ее атаковали также люди инквизиции, с Черным Князем во главе. Зачем? Наверняка тоже жаждали получить тенеграф. Ночью они узнали от своего информатора в рядах Ламмондов, что тенеграф находится в школе (а шпион у них там был наверняка, в каждом из родов Серивы кто-то да доносил эклезиарху).

Так в горящей фехтовальной школе Черный Князь и повстречался с Легион и И’Барраторой.

Я пытался вспомнить их странный разговор.

Князь узнал Легион. Откуда? Легион назвала Князя И’Барраторой. Почему? В любом случае, Арахон вырвался и отбил Иоранду, нашел тенеграф и убежал из школы по крышам.

Только в последнем деле счастье отвернуло от него усталое лицо. Но может, фехтовальщика убило что-то большее, чем каприз фортуны? Я хорошо помнил одеревенение, которое охватило его ноги на лестнице. Может, царапина шпагой Черного Князя занесла в кровь Арахона яд, который, как говорили, использовал Якобо Д’Эрзан? Так или иначе, но И’Барратора погиб. А родился я.

Было у меня перед Врагом серьезное преимущество. Он не знал о моем существовании. Он полагал, что выиграл эту партию, в то время как на шахматной доске осталась еще незамеченная им пешка, которая добралась до ее противоположного края и превратилась в опасную фигуру.

Так я размышлял, кружа по пропыленному дому, обучаясь улыбкам, поклонам, фехтовальным приемам и прочим движениям, которых ждут от настоящего, живого человека. И как кукловод после многих часов начинает чувствовать, что марионетка становится продолжением его руки, так и я начал контролировать это странное, напоминающее Арахона тело.

Наконец, на рассвете третьего дня, я попрощался со старым домом и спрятавшейся среди теней кошкой, а потом — одетый как серивский горожанин, с дешевой тяжелой рапирой у пояса, — я вышел на улицы города, чтобы снова вступить в схватку с Врагом, который уже однажды меня убил.

Первым делом я направился в квартал Эскапазар, к дому Иоранды. Та часть меня, что была некогда Арахоном, хотела проверить, что там случилось в последние дни.

* * *

Я взбирался вверх по улочкам квартала Контегро, держась поближе к неровным стенам домов. Я изо всех сил старался не выходить на середину улицы, где люди и тени так грациозно обходили друг друга. Прогулка людной частью города была куда сложнее, чем тренировки в полумраке старого дома.

Я был полностью сосредоточен на ходьбе, пока миновал пахнущую приправами улицу Кардехо, широкую аллею Контанезра, здание арсенала, вокруг которого звенел шпагами фехтовальный турнир. Шаг за шагом мне удалось приблизиться к кварталу Эскапазар. Без серьезных приключений, кроме, быть может, одного: когда мой человек столкнулся с прилавком, в то время как я засмотрелся на движущуюся по мостовой тень. Яблоки покатились по земле, и мне сразу же пришлось ретироваться от разъяренной продавщицы, чей гнев остудил лишь блеск серебряного реала.

Когда я вошел в ущелье улицы Дехиньо, где находился дом Иоранды, то почувствовал, что я уже не просто тень, которая управляет телом человека. Теперь мы были равноценными частями целого, двигаясь одновременно: силой мысли я поднимал и руку тела, и руку тени.

Было это странное чувство.

Дошло до меня, как сильно мне не хватает Арахона.

Колокола на башнях тем временем известили о полудне. Я ускорил шаг, не хотел, чтобы пора длинных теней застала меня на улице. Вскоре я увидел беленый домик с голубыми ставнями и вздохнул с облегчением.

Шел я сюда преисполненный опасений, однако дом продолжал стоять. Двери были отремонтированы, а окно на втором этаже отворено.

Я прошел мимо дома, чуть сдвинув шляпу набок, чтобы меня никто случайно не узнал, а потом нырнул в ближайшую улочку. Я знал, что не могу показаться Иоранде. Не теперь, не в таком состоянии. Лицо мое, замершее, нечеловеческое, словно глиняная маска, лишь отчасти напоминала черты И’Барраторы. Мой вид разбил бы Иоранде сердце.

Она любила Арахона, а он умер. То, что во мне оставалась частичка его сознания, что я немного его напоминал, не давало мне права с ней встречаться.

Одно я знал наверняка — мне не будет покоя, пока не проверю, в безопасности ли Иоранда.

Я нырнул в вонючий переулок. Прошел в известную мне щель между двумя стенами и оказался на короткой улочке, что вела к задним дверям дома.

Была там одна старая подворотня. В это время в ней сгущалась смолянистая густая тень — словно созревший плод, с которого сходит кожура.

Одного легкого движения хватило, чтобы открыть в ней туннель в тенепространство, в которое я с удовольствием и нырнул.

Дом Иоранды был полон темных закутков. В тенепространстве я видел десятки мест, в которых можно было перейти в светлый мир. Сперва я сделал малый укорот в комнату внизу. Сквозь легкую дымку тени я увидел сундуки с одеждой, старый комод, кусочек лестницы. И зеркало, перед которым стояли двое детей.