Теней не видно в темноте

Увиденное повергло меня в ступор. При всей своей сверхчувствительности, я совершенно не предвидел столкновения с чем-то подобным. Но Аргус, успевший на своем веку, кажется, повстречаться с любой из существующих во Вселенной тварью, молниеносно выхватил из-за спины один из электросерпов и отбил серию атак злобных металлических щупальцев, нацеленных уже на нас.

— Ч-что это такое?! — грудь моя ходила ходуном, но язык кое-как все-таки ворочался.

Когда неизвестная тварь убралась, Аргус молча убрал оружие за спину и присел над одной из конечностей, что умудрился отсечь. Зазубренный кончик отливал металлическим блеском, а из места сруба струилась не чужеродная кровь, но машинное масло.

— Робот?! — выдохнул я.

— Как минимум, — ответил страж и поднялся.

Я не стал спрашивать, что могла означать его фраза, но мысленно сделал пометку, что от огиан следует ожидать чего угодно. По-настоящему чего угодно. Без ограничений.

Мысли то и дело возвращались к изумленно-перепуганному лицу анаки, что так бездарно погиб. Я не был особо сентиментален, да и привязаться к нему не успел. Однако не мог не отметить, что молодой и дерзкий Эфен ничем не заслуживал подобной кончины. Да, он работал на противника. Да, наверняка служил исполнению целей куатов. И да, именно потому и помог нам добраться сюда. И все же… ему было рано погибать.

— Поспешим, — сказал Аргус.

Трудно судить, провидение ли нам помогало или же простая случайность, но перед своим исчезновением Эфен все же успел показать, куда нам следует двигаться. У той ангарной стены, что изначально привлекла его внимание, обнаружился широкий подъемник.

Механизм выглядел немного примитивно, но работал без перебоев и уже несколько мгновений спустя доставил нас двоих во внутренние помещения огианского корабля, к слову, так же оказавшиеся совершенно безлюдными.

— Они что, нарочно от нас прячутся? — невольно спросил я, осторожно ступая по блестящему гладкому полу. Стены коридоров, уходящих далеко вперед, выглядели такими же неровными и ребристыми, как внешняя обшивка корабля, отчего ощущение, будто передвигаешься внутри гигантского кишечника, лишь усиливало дискомфорт.

Аргус отвечать не потрудился, лишь жестом указал в бок, где угадывалась неприметная дверь.

— Там кто-то есть.

Я не стал допытываться, откуда ему об этом известно, и только повернулся в указанном направлении.

Видимых механизмов и запоров дверь не имела и на усилия со стороны не поддавалась.

Я все еще оставался в напряжении и потому готов был просить Аргуса разнести преграду в щепки, но тут же остановил сам себя, сообразив, что лучше все-таки действовать более тонко. По крайней мере, когда дело дойдет до прямого столкновения, хотя бы не придется краснеть и за раскуроченные двери. Приложив ладонь в створке, на ощупь оказавшейся прохладной, но, к счастью, совсем не липкой, я воспользовался ихором.

Исключительная палочка-выручалочка не подвела и на этот раз. Едва темные призрачные нити просочились в самое сердце замка, створки моментально распахнулись. Нам на обозрение предстала округлая комната, тонущая в призрачно-алом освещении, а в центре нее — кресло черного металла с бессознательной фигуркой, прикованной к нему.

— Э-это же не совпадение, да? — брякнул я, в изумлении уставившись на Диану Винтерс.

— Едва ли, — заметил Аргус, смело пройдя внутрь. Без лишних манипуляций, он вынул серп и парой хирургически точных движений рассек путы, сковывающие леди Орру по рукам и ногам.

— Она жива? — вопрос вырвался прежде, чем я успел осознать, что на самом деле не хотел бы знать на него ответа. По крайней мере, не раньше, чем сам смог бы убедиться. И потому, не позволив стражу даже прикоснуться к покрытой кровью и синяками белоснежной коже, метнулся к креслу и приложил пальцы к девичьей ключице. Пульс нащупывался с трудом, но хотя бы не был рваным, что заставило меня облегченно выдохнуть: — Жива.

Как только потрясение отступило, я осмотрел место, в котором мы оказались.

Долго гадать не пришлось. Вне всяких сомнений, комнату использовали для пыток и, что еще более отвратительно, пыток изощренных и направленных на ментальное зондирование и психологическое принуждение. Над спинкой кресла неприятной глазу остротой маячили несколько операционных манипуляторов, созданных для применения инъекций.

— Сдается мне, зубы об нее они все же обломали, — с редкими для себя нотками уважения заметил Аргус.

Заплывший глаз, разбитая губа и множество ссадин украшавшие некогда идеальное во всех смыслах лицо, заставили меня прийти к схожему выводу. Судя по всему, в попытках выудить из Дианы сведения обо мне и Аргусе, Человек не ожидал, что повстречается с по-настоящему несгибаемой волей и в итоге избрал старый добрый метод физического насилия. Не вышло заставить говорить химикатами, рискнул применить кулаки. Ублюдок.

Чем больше я об этом думал, тем чернее и яростнее клубился вокруг меня ихор, а перед глазами замаячили сладостные картины того, как я своими собственными руками превращаю башку Человека в кровавое месиво.