Тенеловы. Сердце ночи

– Поторопись, – ответил он. – У нас нет часа. По правде говоря, у нас и минуты нет.

Сквозь шум прожектора слышался топот на лестнице. Стражи заметили, что кто-то хозяйничает в лаборатории, и спешили вмешаться. Скоро они будут здесь.

– Сделай это сам, – проорала я. – Переведи на другую сторону каждого из нас по очереди.

– Я не могу, – покачал головой Марк. – Физически невозможно так часто нырять. Это либо убьет меня, либо отправит в междусторонье.

– Стойте! – донеслось с лестницы ближе, чем хотелось бы.

Я сосредоточилась на тени, усилием воли выкинув посторонние мысли и шумы из головы. Остались я и она. Второй попытки не будет. Либо я сделаю это сейчас, либо никогда.

Сжимая в левой руке Ксюшину ладонь, я протянула правую к тени. Только бы получилось, только бы получилось – твердила про себя, как заклинание. Кончики пальцев коснулись стены, я надавила, и они скользнули в тень, разрезая ее, словно лезвие кожу.

– Давай! – Марк стоял наготове с кинжалом-реквизитом.

Я бросила взгляд ему за спину – в лабораторию вбежали стражи. Коля и Марк задержали их, перегородив проход запасным прожектором – прежде он стоял у стены, а теперь валялся поперек дороги. Но стражи были молодыми и сильными. Вчетвером они налегли на прожектор, и он, скрипя железными боками об пол, отъехал в сторону.

Вдохнув в грудь воздуха, как перед погружением на глубину, я шагнула в тень, дернув за собой Ксюшу.

Глава 19. Яркие огни города

Исчезли крики, скрежет металла и гудение прожектора. Стало так тихо, что я слышала биение наших с Ксюшей сердец. Вместе со звуками пропал свет. Мы точно плыли в черной воде. Плавание было бесконечно долгим и вместе с тем невероятно коротким. Однажды Марк пытался рассказать мне о преломлении времени и пространства в тенях, но я уяснила одно: оба ведут себя там так, как им вздумается.

Нас кружило, словно в водовороте, и я, наконец, сообразила, почему перемещение между мирами называют «нырянием». Весьма подходящее слово для описания происходящего.

А потом мы всплыли на поверхность. Нас, будто касаток, течением выбросило на берег, с той лишь разницей, что вместо песчаного пляжа нашим берегом была глухая подворотня с полными мусорными баками.

– Это лучше американских горок, – рассмеялась Ксюша. – Так бы и путешествовала туда-обратно, туда-обратно.

– Забыла, что Марк сказал? Нельзя часто нырять в тень. Это опасно.

– Переходя улицу тоже можно погибнуть, но люди почему-то постоянно это делают. А некоторые еще и в неположенном месте.

– Не путай необходимость с развлечением. Нам незачем часто нырять. Я вообще не планирую когда-либо возвращаться на теневую сторону.

– Очевидно, что после всего случившегося, – вздохнула Ксюша, – я тоже не горю желанием вернуться. А где Марк с Колей? Почему они задерживаются?

Прыжок через тень дезориентировал меня, и я не сразу сообразила, что двоих из нашей компании не хватает. Они должны были нырнуть сразу за нами, если, конечно, их не поймали стражи.

Я перехватила испуганный Ксюшин взгляд. Сестра подумала о том же.

– Не страшно, – я вымучено улыбнулась. – Даже если их поймали, им ничего не сделают. Марк – принц. Максимум королева как-нибудь пустяково его накажет. Коля ей вовсе безразличен. Она отправит его домой и дело с концом.

– А фантом?

Я закусила губу. Фантома, пожалуй, ждали серьезные неприятности. Но ведь не казнят же его за помощь беглецам!

– Может, он уже здесь? – я завертелась в поисках своей тени. – А мы его не видим.

Стояла безлунная ночь. Столбы вдоль главной улицы горели через один. Их света было недостаточно для образования тени, и я не могла понять на месте фантом или нет.

Я выглянула из подворотни: тротуар замело снегом. Изо рта валил пар. Свитер, накинутый поверх платья на бретельках, и ботинки на тонкой подошве не спасали от мороза. Ксюша, обхватив себя руками за плечи, пыталась сохранить остатки тепла.

Но, несмотря на холод, страх за друзей и наше подвешенное состояние (мы понятия не имели, что делать и куда идти) я была рада вернуться домой. До чего же я соскучилась по черному бархату неба с серебряной пыльцой звезд! Ночью, в темноте и то ощущалась разница между двумя мирами, и в первую очередь она касалась цветов. До чего приятно было снова видеть не просто белый снег, а местами бурый от грязи, или желтый от пометивших его собак. От палитры мусора в баке захватывало дух. Вот уж не думала, что когда-нибудь буду любоваться отбросами.

– Надо что-то делать, – стуча зубами, произнесла я. – Здесь нельзя оставаться. Мы замерзнем.

– Куда пойдем?

Ксюша смотрела на меня, как на старшую сестру, которая обязательно решит все проблемы, но беда в том, что я не знала, как поступить. От позора меня спасло появление Марка с Колей. Мы с Ксюхой бросились парням на шеи.

Когда с объятиями и приветствиями было покончено, я спросила:

– Где вы задержались? Мы боялись, что вас схватили стражи.

– Мы нырнули сразу за вами, – ответил Марк. – Стражи опоздали совсем чуть-чуть. Но на ваши поиски ушло какое-то время.

– Что значит «наши поиски»? – спросила Ксюша.