Тенеловы. Сердце ночи

– Ах да, чуть не забыл, – Вадим выудил из кармана джинсов гель для рук, который Ксюша забыла у него при переходе на теневую сторону. – Это, кажется, твое, сестренка.

Ксюша непонимающе уставилась на гель. Ей потребовалось время, вспомнить, что это такое.

– Оставь себе, – махнула она рукой. – Мне это больше не нужно.

Я с трудом сдержалась, чтобы не расцеловать сестру, впервые в жизни испытав гордость за другого человека.

– Кхм, – кашлянул Вадим, пряча гель обратно в карман. – Ну, раз все готовы, сделаем это.

Марк с нами не пошел. Его, как обычно, ждала тайная миссия. Мы поехали на «Москвиче». Я, помня о пружине на переднем сиденье, устроилась сзади вместе со всеми. Пусть тесно, зато никто не колет тебя в зад.

Вадим домчал нас с ветерком. Он выжимал педаль газа, позабыв, что у автомобиля голая резина. Хорошо еще, что «Москвич» физически был не способен ехать со скоростью больше восьмидесяти километров в час.

Вид родной улицы вызвал у меня желудочные спазмы. Или виной им была приготовленная Шальным пицца?

Борясь с тошнотой, я вышла из автомобиля. Тяжело было стоять перед домом, где ты вырос, и осознавать, что он тебе чужой, а люди, которых ты любил и знал, не помнят о твоем существовании.

– Стражей поблизости нет, – Вадим изучил подходы к домам. – Вряд ли они будут искать вас здесь. Скорее всего, решат, что вы сюда не сунетесь.

– А если они все-таки появятся? – занервничала Ксюша.

– Притворитесь, что вы не в курсе, кто такая Света и о теневой стороне тоже ничего не знаете. Стражи посчитают, что вам подкорректировали память, и оставят в покое. Одна из их задач – хранить существование теневой стороны в тайне от непосвященных.

– Как мы будем держать связь? – Коля повернулся ко мне. – Только не говори, что мы больше не увидимся.

– И в мыслях этого не было, – ответила я. – Будем созваниваться. А там посмотрим. Вы всегда сможете наведаться к Вадиму в гости. Он будет рад вас видеть.

– Не говори за других, – одернул меня тенелов. – Прежде чем заявиться, убедитесь, что за вами нет хвоста. А не то вся конспирация полетит к чертям.

– Мы будем осторожны, – кивнула Ксюша. – Очевидно же, что от этого зависит Светино благополучие.

– Слушайте меня внимательно, – отдавал последние распоряжения Вадим. – Нынче каждый из вас идет к себе домой. Родители сначала вас не вспомнят, но вы им скажете кодовые слова: «Африканский тушканчик» и тени в их головах рассеются.

– Ты не мог придумать что-нибудь попроще? – фыркнула я.

– Вероятность того, что при затененных людях кто-то произнесет «Африканский тушканчик», тем самым развеяв заклинание, равна нулю, – сумничал Вадим. – Кодовые слова и фразы выбираются с тем расчетом, чтобы заклинание не сняла случайная беседа в кафе.

– Хорошие кодовые слова, – похвалила Ксюша. – Но что будет с родителями после отмены заклинания? Они вспомнят, что нас долго не было?

– Нет. Они будут думать, что вы гостили у родственников и, наконец, вернулись. Напишут записку в школу, если потребуется. В общем, все встанет на свои места.

Мы обнялись на прощание. Ксюша с Колей разошлись в разные стороны: каждый к своему дому, а мы с Вадимом смотрели им вслед.

– Погладь за меня Бакса! – крикнула я Ксюше.

Она подняла вверх большой палец правой руки вроде как «непременно поглажу, будь спокойна».

Через пару минут мы с Вадимом возвращались в «Москвиче» к нему на квартиру. В машине было непривычно тихо, а на заднем сиденье – свободно.

– С ними все будет в порядке? – спросила я.

– Разумеется, – кивнул он, и я уловила отражение его улыбки в зеркале заднего вида. – Королеве и отступникам нужны не они, а ты. Поэтому их оставят в покое, как только поверят, что они ничего о тебе не знают.

– Надеюсь, их блеф не раскусят. Не хотелось бы принимать незваных гостей у тебя дома.

– Не переживай по этому поводу. Я наложил на них заклятие «связанного языка».

– Чего, чего?

– Я связал им языки, – пояснил Вадим. – Они при всем желании не смогут рассказать, где ты прячешься. Ты же не думала, что я, отправляя их по домам, рискну своим благополучием?

– Что ты, – я скрестила руки на груди, – ты в жизни не подставишь себя ради других.

– Они ничего не почувствовали, – оправдался Вадим. – Заклинание абсолютно невинное.

– А если их будут пытать? Ты бы предпочел, чтобы они умерли от пыток, но не сдали тебя?

Вадим задумался. Я содрогнулась при мысли, что еду в автомобиле с человеком, для которого чужая жизнь значит меньше, чем собственное спокойствие. Этак он меня вытолкнет на полном ходу из машины, если я продолжу ему надоедать.

– В случае крайней нужды Ксюша переборет заклинание, – признался Вадим.

– Как это понимать? Твое заклинание нестойкое? И почему именно Ксюша в состоянии его перебороть? А как же Коля?

– У Коли нет для этого предрасположенности.

– Ты что-то скрываешь? Имей в виду, у меня нюх на тайны. Я с четырех лет находила спрятанные новогодние подарки. И сейчас я нутром чую: ты чего-то недоговариваешь.

– Это не самая приятная для тебя новость, – Вадим смотрел на дорогу, избегая моего взгляда в зеркале заднего вида. – Слышала, как говорят: меньше знаешь – крепче спишь.