Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

Мало кто из агентов Бюро был душевно здоров в общепринятом смысле слова. Оно специально нанимало тех, кто страдал навязчивой идеей. Бен-Раби сомневался, что из душевно здоровых людей получатся хорошие оперативники.

Пойти в Разведку мог лишь сумасшедший.

Он улыбнулся, насмехаясь над собой.

Лихтер вздрогнул, покачнулся и толкнул его в спину, стартовав к висевшему на орбите кораблю звездных ловцов.

Бен-Раби взглянул на Мыша, расположившегося в трех рядах от него. Тот дрожал, словно в лихорадке. Похоже, взлет с планеты был единственным кошмаром в его вселенной. На все прочее он отзывался с каменным спокойствием.

— А Крыс-то перетрусил.

С другой стороны прохода ему улыбалась женщина-сангари. Бен-Раби даже не видел, как она села. Неужели к головной боли теперь добавится еще и это?

4. Год 3047 Былое: Сломанные Крылья

Мыш оказался прав. Местная группировка несколько дней не подавала признаков жизни. Напряжение, охватившее Нивена, постепенно спало, и он начал вживаться в свою легенду.

Для начала он ознакомился с психиатрической статистикой медицинского центра Города Ангелов. В Бюро его легенду спланировали таким образом, чтобы, с одной стороны, собрать потенциально интересную информацию, а с другой — оставить противника в сомнении.

На первый взгляд не имелось никаких логичных причин тратить время лучшего агента на сбор сведений о психических заболеваниях в окраинном городе. И еще меньше смысла было в этом для Звездопыльщика.

Но данные показались Нивену интригующими, и работа начала ему нравиться.

А потом он встретил женщину.

Она лишь на мгновение возникла на краю поля зрения — высокая, гибкая, темноволосая. Высокая большая упругая грудь навсегда впечаталась в память, будто голографическое изображение.

Она исчезла, прежде чем он успел к ней приглядеться.

Он поднял с пола выроненные бумаги, подумав, не принял ли он только что желаемое за действительное. Такие сиськи…

Это была страсть с первого взгляда.

Мгновение спустя она с нескрываемым любопытством выглянула из-за серого металлического шкафа. Нивен взглянул в темные глаза и снова выронил бумаги. На ее лице отразилось недоумение.

— Что-то не так?

— Просто я слишком неуклюж. Вы застигли меня врасплох.

Ему всегда становилось не по себе в присутствии женщин — особенно тех, которые привлекали его так сильно и внезапно.

Женщины уже много лет не возбуждали его столь мгновенно. Он удивился сам себе.

Но тупая программа продолжала работать — у него перехватило дыхание, руки дрожали. Он выглядел глупо, будто мальчишка-подросток. И не мог ничего с собой поделать.

Нивен знал, что после будет ожесточенно ругать себя за слабость. Как всегда.

Он нагнулся, пытаясь подобрать бумаги с пола.

— Давайте лучше я, — улыбнулась она.

Присев, она аккуратно сложила его заметки.

«Мона Лиза, — подумал он, глядя в глубокий вырез ее блузки. — У нее точно такой же рот. И лицо такой же формы. Только с веснушками».

Она не пользовалась косметикой и средствами для волос, кроме шампуня. Зачесанные вниз, локоны свободно свисали с намеком на естественные завитки.

«Она превратила меня в желе», — подумал Нивен. Ему хотелось что-то сказать, но он не мог придумать ничего такого, что не звучало бы безвкусно или слишком по-детски. Но ему хотелось с ней познакомиться. Хотелось ее саму.

— Вы здесь работаете? — прокудахтал он, чувствуя, как пересохло в горле, и ожидая, что она рассмеется в ответ.

Нивен знал, что она не из местных работников. Он провел в архиве уже два дня, и эта женщина была первой, кого он встретил. Старая смотрительница, похожая на крысу, не в счет. Она объяснила ему здешнюю систему и время от времени украдкой проверяла, не оставляет ли он на стенах непристойные надписи или не бросил ли в туалет гранату.

Пока он соблюдал легенду, Мыш рыскал по городу в поисках чего-либо, что могло бы стать ключом для всей операции. Заранее подготовленные звукозаписи создавали впечатление, будто он тяжко трудится в гостиничном номере.

— Нет, я пришла за кое-какими рабочими материалами. А вы?

— Работаю над проектом для корпорации «Убити». Да, кстати — Гундакер Нивен. Доктор. Социальной психологии, не медицины.

— Что, правда? — улыбнулась она, став от этого еще более желанной. — Думаю, вам уже говорили, что вы не похожи на доктора.

— Угу. — Ему даже не пришлось стараться, чтобы вложить в ответ определенную горечь. Он был урожденным староземельцем, и поддерживать эту часть легенды ничто не мешало. — Когда ты родом со Старой Земли, все почему-то думают…

Социальный недостаток, каковым являлось рождение на Старой Земле, при надлежащем умении легко было превратить в серьезное преимущество. По каким-то непонятным причинам уроженцы Внешних миров считали себя виноватыми в том, что случилось с планетой-матерью. Но в тот ад, которым она стала, ее превратили собственные жители.