Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

— Ты пропустил самое интересное, Уолтер. В первую неделю мавританцы сбили половину собственной авиации. А Империя потеряла в болоте танковую бригаду, которой Джа приказал идти по прямой до самого Тимбукту. У головизионщиков был великий день. Обрати внимание на ту лиловую с коричневым оттенком. У нас есть на нее сертификат Фонда.

Перчевский поднял марку и рассмотрел ее с обратной стороны:

— У меня уже есть такая. Просто смотрю.

— Так или иначе, мавританцы оказались не столь неповоротливы, как имперцы. Сейчас они окружают Дакар.

— А что предпринимает Совет?

— Хохочет до упаду. Они решили не мешать свержению Джа. Ходят слухи, что другие страны не будут принимать беженцев из Империи. Слишком уж Джа и его банда уронили репутацию Старой Земли.

— Старина Джош? Да ты шутишь. Как можно уронить то, что и так уже на самом дне?

— Высмотрел что-нибудь, чего бы тебе хотелось?

— Тебя, любовь моя.

— Наглец!

— Как насчет в среду вечером?

— А что у тебя на уме?

— Сыграть в криббидж.

— Я тебе позвоню. Если от этого будет какой-то толк. Если ты опять не окажешься в каком-нибудь странном месте под названием вроде Ночного Горшка.

— Собственно, я подумывал отправиться на археологические раскопки в кратер Лей.

— Забавно, что ты о них упомянул. Еще кофе?

— С удовольствием. А что?

— В прошлом месяце они проникли в новый зал. Он оказался во вполне приличном состоянии.

— Он открыт?

— Туда провели прозрачную трубу. Можно пройтись и посмотреть, но ни к чему близко не подойдешь и никому не помешаешь.

— Тогда позвони мне. Если хочешь съездить взглянуть.

— Извини, Уолтер. — (Вошел еще один покупатель.) — Да, сэр? Чем могу помочь?

— Что у вас есть из Франции двадцать первого века?

Перчевский погрузился в изучение клочков бумаги, рассказывавших о далекой бурной эпохе. Наконец он отобрал семь марок для коллекции и заплатил за них со счета Уолтера Кларка.

— Макс, спасибо за кофе. И придержи для меня эту берлинскую, хорошо? Как только решу, сразу дам знать. Может, в среду?

— Ладно, Уолтер. Созвонимся завтра.

— Оставь сообщение, если меня не будет.

— Хорошо.

Забравшись в автобус, он вернулся в квартиру, находившуюся за двести километров оттуда.

«Дурак ты, — подумал он. — Проделать такой путь ради часа сплетен».

Но, черт побери, он и впрямь чувствовал себя лучше.

В прошлом ему доводилось ездить намного дальше. Он сомневался, что Макс хоть в какой-то степени представляет, насколько она для него важна. Для него она оставалась одной из немногих неизменных реальностей в жизни, ориентиром, по которому он возвращался из джунглей Бюроландии.

С тщательностью хирурга поместив новые марки в альбомы, он достал блокнот и вычеркнул их каталожные номера из списка желаний, отметив дату и заплаченную за каждую цену. Внеся итог в общий гроссбух, он отметил тот факт, что заполнились еще две альбомные страницы.

Вести столь подробные записи его вынуждала некая потребность фиксировать мелкие свидетельства взаимодействия со вселенной, пусть даже посредством символов в виде цифр. Были и другие блокноты, в которых он вел другие записи, сохраняя множество событий в своей жизни.

Ни один блокнот никогда не покидал его квартиру.

Ему всегда было интересно, что думают шпионы Бюро о его списках и заметках. Он нисколько не сомневался, что их проверяют в его отсутствие.

Закончив с записями, он окинул взглядом стерильную комнату, внезапно ставшую очень тесной и одинокой.

Он попробовал включить головизор на канале Лунного командования, но там не происходило ничего, кроме бесконечного парада информационных сообщений, хотя комментатор однажды упомянул о предстоящих важных новостях с упоминанием Флота. Ожидалось некое крупное событие, но суть его была неясна. Режим секретности оставался необычно строгим.

— Ну конечно, — проворчал Перчевский, уставившись в ящик. — Наверняка начальник штаба объявит о победителях этого года во флотском турнире по нардам.

Лунное командование было сердцем и мозгом Конфедерации. Там находилась штаб-квартира спецслужб, составлявших ее кости и сухожилия, средоточие человеческой деятельности, объединенное лишь общими вооруженными силами. И единственным волнующим событием, случившимся там за всю жизнь Перчевского, стало обнаружение доисторической базы чужаков на обратной стороне Луны.

Военные не управляли Конфедерацией. Но единственным, что препятствовало абсолютной власти военных, было джентльменское соглашение между генералами и адмиралами о допустимости определенных форм демократии. Верховное командование могло бы делать что заблагорассудится и когда заблагорассудится, если бы не этот обычай. На дальних окраинах, вдали от глаз сенаторов, так зачастую и бывало. Гражданский сектор не мог применить к военным особых санкций.

Перчевский раздраженно выключил головизор. Сверившись с лунным календарем в поисках лучшего вида, он снова надел китель и отправился на скоростном электропоезде за шестьсот километров, к туристическому смотровому куполу над кратером Тихо.