Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

— Но «Даниону», чтобы выжить, нужен ваш опыт, — продолжил Шуто минуту спустя. — И мы в достаточной степени любим свой корабль, чтобы дать вам еще один шанс. — Голос его звучал уже не столь отстраненно. — В общем, так. Мы оставим вас в живых, но вам придется работать до упаду, пока не забудете, зачем вас сюда послали. А когда все закончится, мы отправим вас домой, и знать вы будете не больше, чем в день, когда нанялись к нам. Не создавайте новых проблем, парни. Довольствуйтесь тем, что ничего не знаете. Без вас нам никак, но совать нос не в свое дело мы вам не позволим. «Данион» большой. Парой человек больше, парой меньше — разницу никто не заметит. Доктор, вы еще не закончили?

— Мне осталось его зашить, сэр. Одну минуту.

— Капитан-лейтенант Макленнон, капитан-лейтенант Шторм, возвращайтесь в свои каюты. И постарайтесь меня особо не раздражать.

Встав, бен-Раби дотронулся до маленькой повязки за ухом. Онемение проходило, и он почувствовал легкое жжение. Вдруг возникла мысль, что его тело и душа ранены куда сильнее, чем он сам думал.

Доктор закончил с Мышом:

— Готово, капитан-лейтенант. Постарайтесь особо не напрягаться. Я бы посоветовал в ближайшие дни поручить всю работу вашим подружкам. — В голосе его звучал легкий сарказм, возможно маскировавший зависть.

— Похоже, о тебе уже ходят слухи, Мыш, — заметил бен-Раби.

Мыш не ответил. Ему было не до шуток.

Обратно они возвращались без сопровождения, стремясь в каюты, будто раненые звери в укромные логова. В коридоре возле каюты бен-Раби Мыш спросил:

— Что теперь будем делать, Мойше?

— Не знаю, — пожал плечами бен-Раби. — Я надеялся, ты что-нибудь придумаешь. Полагаю, нам в любом случае никуда не деться. Ситуация патовая.

— Это только пока. — Мыш слегка выпрямился. — У нас в запасе год. Вряд ли они смогут постоянно оставаться начеку.

— Наверняка смогут. — И все же его порадовали ободряющие слова, пусть и ложные. — Хотя никогда ничего не знаешь наперед. По-всякому может повернуться.

— Смотри-ка.

Из двери своей каюты на них смотрела женщина-сангари. Улыбнувшись, она им помахала.

— Злорадствует, — сказал бен-Раби.

— Думаешь, знает? Думаешь, это она помогла нас замести?

Пожав плечами, бен-Раби взглянул на женщину. Казалось, их взгляды встретились со звоном лязгнувших мечей. Ее улыбка стала шире.

— Да. Нисколько не сомневаюсь.

8. Год 3047 Былое: Сломанные Крылья

— Я проверяю, куда отправляются люди, покидая Сломанные Крылья, — сказал Нивен, надеясь, что Марья не поймет смысла лежащих перед ним данных. — Если некое статистически значимое число эмигрирует на определенные планеты, мы можем сделать выводы о том, о чем они мечтают, живя в условиях куполов, и что привлекает их на планетах определенного типа. Если дело в окружающей среде, значит мы нашли способ облегчить отрицательные стороны жизни в куполе. — Он слегка прибавил лекторского тона. — «Убити» специализируется на работе в негативных условиях окружающей среды, на высокопродуктивной разработке полезных ископаемых. В некоторых наших проектах стала серьезной проблемой текучесть кадров, из-за расходов на обучение и транспорт. В интересах корпорации сократить эти расходы, сделав так, чтобы работники были довольны и хорошо себя чувствовали. — «Вполне правдоподобно», — подумал он, поздравляя самого себя. — А ты что тут делаешь?

— Ищу тебя. У нас же свидание.

— Но ведь сейчас только… Господи! Который час? Эй, красавица, прошу прощения. Я тут напал на след кое-чего интересного и так заработался, что даже обед пропустил. Погоди еще минуту, хорошо? Я закончу, позвоню секретарю, и можем идти. — Он улыбнулся. — Я обязан доложиться. Образование не выбило из него духа Старой Земли. Ты не поверишь, какой скандал он мне вчера устроил!

Эта женщина снова превращала его в желе.

Мыш не ответил на звонок. Впрочем, Нивен удивился бы, будь иначе. Звонок был лишь поводом спрятать данные от взгляда Марьи и выиграть время, чтобы нагромоздить правдоподобную ложь поверх той, что он уже наговорил.

Сочинять, однако, ничего не пришлось. Марья задала лишь один вопрос:

— Чем хочешь заняться?

У него едва не вырвалась грубая правда.

— Работой я сыт по горло, но вчера мы, кажется, везде побывали. В Городе Ангелов не так уж много мест для увеселений. Я рад уже одному твоему обществу, — галантно добавил он. — Так что выбирай.

— И еще говорят, будто на Старой Земле не осталось романтики, — рассмеялась она. — Как насчет того, чтобы просто пройтись? Я не против хорошей долгой прогулки.

— Э… — У него задрожали руки.

Он покинул Родину еще в юности, но уроки проведенного на Старой Земле детства забывались с трудом. Тот, кто их не усваивал, обычно долго не жил. И один из самых жестких уроков заключался в том, чтобы не ходить по улицам без банды приятелей.

Здесь — не Старая Земля, и на здешних улицах смерть не чувствовала себя как дома. Но и тут к ним могли прицепиться, в любую минуту подняв ставки в игре.

— Чему ты улыбаешься?