– Раньше я его ненавидела. Представляешь, каково просыпаться в мире, где все, что может различить глаз, сиреневое? И я ненавидела черный и белый и каждый оттенок, что между ними, это было настоящей пыткой, пока зрительный опыт не стал больше. Однажды мы с подругой смотрели «Плезантвиль», так вот, его я до сих пор презираю. – Из меня вырвался нервный смешок, сопровождаемый горечью.
Пока Риз Уизерспун целовалась с Полом Уокером на экране, а ее киношный мир расцветал, мой оставался нетронутым красками.
– А потом?
– Что?
– Ты сказала, что раньше ненавидела сиреневый, что заставило тебя изменить решение?
– Я примирилась с собой, думаю. – В этот момент наши взгляды встретились, и, вопреки ожиданию увидеть в ответном взгляде жалость или что-нибудь гораздо более отталкивающее, я увидела то, чего никак не ожидала.
– Знаешь, ты уникальна, Вайолет, – восхищенно сказал Уилл, коротко сморщившись лишь на моем имени. – Ты не видишь красок жизни, но все равно даешь ей шанс. Некоторые люди просто слепы, даже не имея зрительных патологий. Им плевать, насколько бесконечно синим может быть океан и как ослепительно много оттенков смешано в один в радужках глаз их близкого человека. Но ты… ты знаешь цену таким вещам, хоть никогда и не видела всего, так как это скрыла от тебя природа. Уверен, что при возможности ты могла бы позволить себе полюбить даже то, что окрашено в черный, веря в то, что истинный цвет таит в себе гораздо больше, чем пустота или тьма.
Отголоски боли звучали в этих словах, наполненных гордостью, и мое сердце защемило от желания прикоснуться рукой к щеке Уилла в благодарность за сказанное.
– Кто знает, может быть, однажды у меня будет шанс проверить… – Я улыбнулась.
Еще никогда в своей жизни я не испытывал ничего подобного той легкости, которую ощутил в момент, когда Элси рассказала о своей особенности. Не имело значения, что я уже давно все знал. Гораздо более решающим для понимания степени доверия, к которой мы приближались, являлся тот факт, что она мне открылась. Но это было лишь начало долгого пути, мне предстояло рассказать ей слишком много, и я боялся, что каждое услышанное слово станет новым кирпичом в стене, которую она выстроила между собой и миром. Я не мог позволить этому случиться. Она узнает, как только придет время, а пока я твердо намерен следовать этим медленным маршрутом, планомерно пробивая себе путь к ее сердцу.
Половину дороги я слушал ее чувственный тихий голос, зачитывающий информацию, которая не имела никакого значения. Не было никакого судебного заседания, мы направлялись в Нэшвилл по другой причине, но пока она вот так сидела рядом, с особой аккуратностью перелистывая страницы и хмуря брови на незнакомых терминах, я готов был вести машину до скончания времен. Пару раз она засыпала, и это порядком отвлекало от дороги: мне все время хотелось смотреть на ее безмятежное лицо, не тронутое призраками прошлого и ночными кошмарами. А еще какая-то идиотская часть меня верила в то, что рядом со мной она чувствует себя хоть немного в безопасности, позволяя себе расслабиться и заснуть.
Проехав большую часть пути, мы остановились заправиться и поужинать в Брайсон-Сити. Я отлучился, чтобы позвонить Линкольну, издалека наблюдая за местом, где сидела Элси. Она с огромным удовольствием уплетала еду, улыбаясь ребенку за соседним столиком, и всякий раз, как он засовывал мини-морковки в свой крохотный нос, взрывалась приступом хохота.
– Мы уже прочесали окрестности – ничего. На камерах был человек, но лица не видно. Одно из двух: либо он действительно бездомный, как утверждала твоя девушка, либо это качественная маскировка. Он слишком легко удрал оттуда для старика.
– Дерьмо! – Несмотря на приятное для слуха замечание про мою девушку, я не мог перестать волноваться после случая на парковке в Рок-Хилл. Меня не было всего десять минут, а какой-то ублюдок уже почти до нее добрался. Я не верил в случайности и совпадения. – Мне нужен Уэйд.
– Он на задании в Неаполе, я пытался связаться, но его телефон отключен. Я оставил сообщение.
– Если что-то появится, дай мне знать. Пошли пару человек в Нэшвилл.
– Будь осторожен.
Закатив глаза, я сбросил звонок и вернулся за столик.
– Все в порядке? – спросила Элси, наматывая пасту с грибами на вилку.
– Мой босс немного придурок, в остальном – да. – Я попытался выдавить из себя улыбку, что и при обычных обстоятельствах давалось с трудом.
– Тогда давай сделаем твою работу хорошо и утрем ему нос! – прощебетала Элси.
Я рассмеялся иронии ситуации. Заявление, сказанное с такой легкостью, в реальности было даже немного пугающим. Следующий человек в моем списке дерьма – насильник и убийца, и я иду за его головой в компании самого непорочного создания в мире.