Теневое Братство

По сырому и тесному тоннелю Доро и Фарос ползли медленно, прислушиваясь к каждому шороху. Хорошо, что доспехи включали в себя капюшоны, – если бы какая-то гадость заползла Фаросу за шиворот, истерики было бы не избежать. Братство не Братство, а от фобий просто так не избавишься. Немного пройдя по тоннелю, парочка пробралась в комнату, которая была покоями стражей около десяти лет назад, а сейчас это заброшенные помещения старого блока. Хотя комната была безлюдна, в ней горели факелы, что подчеркивало, – и ее стражники проверяют. Кроме как каменных столбов и старых кроватей в ней ничего не было, и братья, не медля, продвигались дальше. Глубокая ночь диктовала свои условия охранения, и коридоры старого блока были абсолютно пусты. По ним братья и добрались до комнаты отдыха в новом блоке. Она представляла собой небольшую комнатушку, освещаемую четырьмя факелами на каждую стену. Стол посередине, две кровати и пара стульев – вся меблировка. На столе лежало несколько небольших булок хлеба, бутылка эля и фрукты, а на другой стороне комнаты была дверь, к которой и пошел Фарос. Немного приоткрыв ее и вслушиваясь в коридор, он увидел, как Доро стащил со стола буханку хлеба и пару яблок, спрятав их по карманам. На немой вопрос Фароса тот ответил, что привычка воровать у него осталась еще с отрочества, когда приходилось переть у людей те или иные полезные вещи. Увидел – взял, авось пригодится, такова логика. Фарос усмехнулся, но вдруг услышал голоса, которые быстро продвигались в их сторону. Оба быстро нырнули под кровати и замерли, а в комнату вошли двое стражников, обсуждая всякую всячину.

– Слышал, Ворлен собрался с узниками сегодня веселиться.

– Правда? – удивленно спросил второй. – Я думал, у него сегодня настроение хорошее.

– Так потому и играет, – усмехнулся первый. – Сегодня не на смерть, а на свободу. Кто сможет убежать, тот свободен.

– Хрена се! А где будет-то? Я хочу поглядеть на это.

– Да за тюрьмой, где же еще, возле леса. Погоди-ка, а кто мой хлеб стырил? И яблоки?!

– Это Ховер, падла, точно тебе говорю, он сегодня на смену без еды пришел!

– Ну-ка, пойдем, ему рожу начистим.

Стражники вышли из комнаты, не успев расположиться. Братья выползли из-под кроватей, и Доро победоносно усмехнулся, сказав, что его привычка все-таки полезна. Фарос, так же усмехнувшись, согласился и спросил, куда именно им теперь нужно направляться.

– Если я правильно понимаю, – сказал Доро, шагая по комнате и активно размышляя, – то, морилы, нам нужно идти в обратную сторону, наружу. «Возле леса», – растяжимое понятие, но если Ворлен решил «поиграть», то нам нужно за тюрьму.

– Почему именно туда? – спросил Фарос, скрещивая руки.

– Там лес уходит далеко и заканчивается высоким утесом. Бежать просто некуда. Не собирается же он действительно узников отпускать.

– Ну, тогда давай скорее, а то мне тоже хочется на эту игру посмотреть.

Парочка выбралась назад по тоннелю и стала обходить тюрьму вдоль стен. «Хорошо, что ночью пошли, – сказал Доро полушепотом, – ни патрулей тебе, ни шума лишнего, и вглубь тюрьмы не пришлось пробираться». Чтобы было лучше видно, они взобрались на одну из смотровых вышек, попутно убив на ней лучника. Вид, что открывался с нее, не мог похвастаться красотой, но тоже был неплох: кругом лес, некоторые скалы, каменные стены тюрьмы и группа людей, стоящих внизу перед задними воротами.

– Глод, – сказал Доро, указывая вниз, – вон наш клиент.

Внизу стояло порядка десяти человек. Двое стражников, один человек в темно-фиолетовой мантии, и семь узников без кандалов, но раздетые по пояс. Человек в мантии вещал:

– Сегодня особенная ночь, мои родные! Вы знаете, кто такая Матерь Пустоты? Это мать всех смертей в нашем мире! И она сегодня восхвалила вас и, в принципе, дала возможность ощутить настоящую свободу! Позади вас непроходимый лес, мои дорогие заключенные, а за ним – свобода! Если вы хотите ощутить ее, вы должны сейчас побежать в лес со всех ног!

– Славно врет, псина рогатая, – выругался Фарос, сжимая в ножнах рукоять кинжала. – Ничего, скоро ты поймешь, кто такая Мать Пустоты, по-настоящему.

– Сонморо, – ровно сказал Доро, – здесь нельзя спешить.

– Если же вы будете бежать не так быстро, – Ворлен забрал свой лук у стражника и, натянув тетиву, что-то прошептал.

Стрела взялась темно-фиолетовым дымом, и Ворлен выпустил ее в одного из узников. Когда она вонзилась в плечо, узник неистово закричал и упал на колени. Его кожа стала чернеть, пока не иссохла, и скелет, обтянутый темно-фиолетовой кожей, не упал без движения. Все это сопровождалось страшнейшим криком, каких Фарос, да и все присутствующие еще не слышали. Конечно, это повлияло на заключенных, и они встали в ступоре, готовые рвать когти.

– Слушай, – сказал Фарос воодушевленно, – я такой же хочу!

Доро усмехнулся, а вот заключенным было не смешно, – не смешно стало и Ворлену

– Чего встали?! – крикнул он резко. – Ну-ка побежали вон, немедля!