Тени

Я снова очутился в этой бесконечной веренице дверей, связанных этим уродливым коридором белой поломанной плитки. Я снова был в старом морге. Я не мог поверить тому, что Джесс просто взяла и напала на меня. Умер ли я? Или просто без сознания? У меня было слишком много вопросов, но медлить было нельзя, тьма начинала просачиваться через дыры в потолке, густыми и вязкими потоками поглощая стены стекаясь на пол. Обернувшись по сторонам, я видел лишь одно место, куда можно было идти, пусть даже я и не хотел этого больше всего в жизни, но мне пришлось. Я знал, просто знал, что меня ждет там, что там есть оно, мрачное, черное, вездесущее. Оно, жаждущее моей смерти, жаждущее моих страданий. Все вязкое, неостановимое, вечное. Я поплелся туда, еле волоча ноги в открытую дверь лениво и жалко выплевывающую умирающий свет одинокой лампы. Я не чувствовал больше такого страха, как в первый раз. Лишь какое-то странное отвращение. Я брел и брел, все больше глядя по сторонам, разглядывая игрушки, оставленные маленькими пациентами, разбросанные истории болезней, папки, какое-то врачебное оборудование. Все было на местах. И я чувствовал, что я нахожусь на месте. Впервые за такой долгий промежуток времени. Я продолжал глухо топать по коридору, медленно приближаясь к открытой двери. Мухи, объевшиеся и ленивые, медленно жужжали по сторонам, пыль и плесень витала в воздухе, забиваясь в мои легкие, явно пытаясь забить их, свалить меня с ног и придушить своей невидимой хваткой. Вонь – единственное, что поддерживало мой разум в бодрствующем состоянии. Сладковатый, мускусный запах с нотками гниения и разложения стражем патрулировал одинокий коридор. Глаза перестали слезиться от запаха, и передо мной оказалась она – дверь. Я обреченно вздохнул еще раз, оглянулся через плечо и увидел лишь тьму, полностью сожравшую коридор за мной. Она нетерпеливо пялилась в ответ, явно ожидая, когда я шагну в комнату. Я чувствовал, как она исступлённо исходит чернильными слюнями, предвкушая плоть новой жертвы. Она прекрасно понимала, что мне некуда деться, и что это мой единственный выход. Я перенес медленно, но уверено свой ботинок через порог комнаты и оказался внутри моей одиночной камеры в этой темнице ада. Все было как и в прошлый раз, но было лишь одно изменение, которое не могло не бросаться в глаза. На столе, который раньше был пуст, лежало что-то. Тело, покрытое простыней. Невидимые нити тянули меня к нему. Я чувствовал такое притяжение, которое никогда не испытывал. Покорно как овца я подошел к телу и схватился за угол ткани, белоснежно белой, накрывающей тело. Мой затылок ощущал тот неутолимый жадный взгляд, который продолжал пялиться на меня из-за дверного проема, явно чего-то ожидающий, предвкушающий. Я одернул покрывало и увидел себя лежащим на столе. Бледным, с искореженным лицом и переломанной рукой. Это был мой труп. Как ни странно, я не почувствовал никаких эмоций, просто тело, лежащее передо мной. Ничего. В глубине души это начало меня пугать, что это явно ненормально, что человек так просто видит свой труп и ничего не ощущает, но это было лучше. Мое сознание оставалось остро, как разбитое стекло, разбросанное по комнате. Я ощущал, что за мной находиться та тень, которая в прошлый раз и пробудила меня. Но я не чувствовал больше страха, паники, отчаяния. Я чувствовал лишь то, как она мягко, по-мертвецки холодно, обволокло мое предплечье и потянуло его к личному делу, лежащему на груди моего трупа. Я послушно взял его и принялся читать. «Александр Томас Блейк, 32 года, белый, мужчина. Причина смерти: автокатастрофа.»

Причина смерти? Но как? Почему? Я был здоров, я был жив, я же выжил тогда. Врачи спасли меня и мы с Джесс… я не помню ничего, что произошло с момента той аварии. Я…

Я очнулся лежа снова на диванчике в гостиной. Джесс сидела рядом и мило улыбалась, держа в руках чашку ароматного чая, запах которого наполнял комнату. Я был дома. В нашем доме. Но, как я оказался здесь? Что произошло? Я подыграю этой мегере, все выясню и пойму, что здесь происходит. Неожиданно для меня ее еще секунду назад милое лицо было буквально рассечено изуверски пугающей ухмылкой, а затем кончики ее губ поползли вниз в иступлено гневной гримасе. Ее глаза приняли ужасающий вид озлобленного на весь мир монстра, который был готов к очередному смертельному прыжку. Дыхание этого демона стало чаще, и я почувствовал, как вся накопившаяся злоба за все время нашего не такого уж счастливого брака начала желчью просачиваться наружу, предвещая настоящий шторм ненависти.