Тени Амиран. Черный рыцарь для неженки

Колючий подбородок с отросшей за день темной щетиной, плотно сжатые губы, крупный прямой нос и острые скулы. Освещение и тени играют с Рори злую шутку: кажется, и на самом деле черты мужчины мастерски выведены углем.

К его глазам Рори взгляд поднять не решилась. Не готова пока и растерялась от неожиданного признания-обещания.

— Должен... Вернее, хочу рассказать.

Продолжил после недолгой паузы.

— Для меня это важно. Ты выслушаешь?

Рори кивнула. Его руки на ее талии в ответ на молчание и явное избегание взгляда сжались сильнее, почти до боли.

Рори промолчала, потому что «почти» не считается, а ей хорошо в его руках, даже если потом синяки останутся.

— В Управлении настаивали, чтобы я подчинил тебя, как экран и как мужчина. Манипулировал твоими возможными слабостями на благо родины.

Сарказм, или Рори ослышалась?

Подождите-ка... Это что же?..

Что?!

На его лице вина и решимость. И будто отголосок той сладости, что сама ощущала рядом с ним.

Да как они... Да что они себе позволяют?..

Она бы и не узнала, наверняка бы поверила! Попалась на крючок! А это был бы все обман!

— Я отказался.

Рори прикусила губу. Трудно соображать адекватно в такой близости от Эдама. Но надо, еще как надо именно сейчас!

— Настоял на договоре.

Правда, какая есть. Горько от нее. И страшно. И в то же время и тепло, и сладость остались, не исчезли совсем, а все так же вносят ноты блаженства в ощущения Рори.

Слова Эдама заставляют дрожать то ли от страха, то ли от негодования.

Рори принципиально против того, чтобы допустить, что дрожит из-за его близости. Запаха. Голоса. Как в тех романах, что обожала Аврора и над которыми потешался Мэлвин...

Затягивающая воронка его взгляда — ни отвернуться, ни отступить.

Боялась смотреть в глаза, и не зря.

— Просто, чтобы ты знала. На будущее.

— Спасибо за правду.

Эдам промолчал. Разжал руки и отступил. Выдохнул рвано.

Другой мир исчез. Осталась реальность, какая она есть.

— Хорошо, что у меня Мэлвин... — вырвалось у Рори. Ее опекуны воспринимались сейчас как единственная возможная защита от загребущих лап Ордена.

Как-то же удавалось Мэлвину до сих пор держать Систему на расстоянии? Если бы не роковая ошибка Рори, то все и дальше шло благополучно.

— Кто тебе Мэлвин? — Глаза Эдама, казалось, еще потемнели. Глубина тьмы завораживала.

— Друг мой, опекун по документам. Будто ты не знаешь?

— Экран Авроры Мэй?

— Угум.

— Значит, у тебя его нет.

Имеет в виду силу влияния? До тех пор, пока Рори не знала другого, ей хватало.

— Все время до тебя как-то справлялись.

Один быстрый шаг, и Эдам снова сократил расстояние между ними. Навис немалым ростом, заставив Рори от неожиданности вжаться поясницей в край стола.

— Теперь твой экран я. Ты сама на это согласилась.

Если совсем уж точно, то это было условием Рори для сотрудничества с Орденом.

Выторговала себе желаемое, что называется!.. Лопух Лопухович — новое имя ее.

Отвечать не стала.

Зато сумела отвести от Эдама взгляд. Вырвалась, уф... Можно выдохнуть.

Отмерла и вытерла наконец-то злополучную лужу, из-за которой вечер принял столь странное направление. Хотя что есть «странное»?

Вся жизнь Рори, в общем-то.

Пора сменить вектор.

Раньше главной целью было избегать проявлений дара. Жить тихой мышкой. Теперь, похоже, черед противоположной мотивации — усиления способностей, использование дара на всю катушку и больше — до уровня, пока не будет достаточно для дела.

Еще — стремиться взять максимум от сотрудничества с Орденом.

С Эдамом.

Забрать Эдама у Ордена?

Бывает, не скроешь, что Рори заносит. Мыслить масштабно, не мелочиться на скромные задачи.

Обида или месть ни к чему не приведут.

Компромисс — правда. И прежде всего перед самой собой.

Простить его? Уже простила. Тем более, он сразу попросил его — ее прощения.

И второй раз попросил.

В тот краткий миг, когда Эдам стоял перед ней на коленях в допросной, когда открылся перед ней, Рори поняла, что он сам не ожидал такого эффекта от своих действий.

Несмотря на опыт и то, что «прощупал» Рори, как ему казалось, за время ее откровений.

Страж испугался за нее. Искренне. И сожалел тоже искренне

Не ждал крутой парень таких последствий. Припугнуть решил...

Он прошиб ее насквозь, и она его в ответ тоже... до печенки.

Знала это интуитивно. Не понять, сущностью медиатора, или просто женщины.

Важные жизненные решения Рори не принимала.

Вместо этого действовала так, как считала нужным. Как было для нее правильным в каждое следующее мгновение, в постоянно меняющихся условиях.

Принять решение — и ломать себя, следуя ему?

Не метод Рори.

Поживем — увидим, как говорят.

Если раньше не умрем.

И зрение сохраним... Условий, короче, достаточно.

Долила кипяток в заварник и разлила еще чаю в обе кружки. Руки слегка подрагивали и щеки пылали.

— Или ты кофе? — старалась, чтобы голос прозвучал как ни в чем ни бывало. Вроде получилось.

— Чай — хорошо.

И тишина.

Затишье?

Шелест конфетных оберток. Тиканье часов на стене. Стрелки медленно, но верно движутся к шести вечера. В шесть, насколько известно Рори, должны прийти Вовин, Хаффнер и остальные, кто участвует в расследовании.

Поскорее бы!

Слишком уютно. Неправильно.