Тени безумия

– Видите ли, Ракура, Маги-Драконы верили – или знали, в этом я до сих пор не уверен, достоверных источников мне так и не удалось отыскать – что каждый маг связан с некой сущностью из Эфирных Слоев. Собственно, эта сущность – эфирная энергема, то, что дает Дар, пробуждает способность чувствовать и оперировать эфиром. В отличие от остальных энергем нашей души, она отделена от смертного и существует как самостоятельное существо.

– Похоже на тотемизм и представления о душе древних народов.

– Ну, не столь уж и древних. У шард-а распространено похожее поверье об анималистическом двойнике, ждущем в Белой Пустыне. Кто вел благочестивую жизнь, тот встретит двойника, станет с ним единым целым и будет свободен от Суда Истины и посмертий. Станет вообще свободным – сам будет решать, в ком ему переродиться и перерождаться ли вообще, а не остаться бестелесным духом, которому доступны и мир смертных, и миры Бессмертных, и реальности за пределами Равалона. Возможно, это отголосок представлений Магов-Драконов, учивших чему-то подобному – единению с эфирной энергемой и обретению абсолютной свободы. Кстати, я, возможно, преувеличиваю, возможно, слишком захвачен идеей, но с недавних пор не раз приходил к выводу, что Маги-Драконы не погибли. Некоторые находки, мои собственные и моих посланников, наталкивают меня на мысль, что они ушли из Равалона. Преобразовали себя, обрели новую суть и покинули наш мир. Возможно, достигли единства со своими эфирными энергемами. Ведь мне всегда казалось странным, как легко истребили крылатое племя. И, предполагаю я, погибла часть их народа, а не весь. А выжившие изменились – и ушли.

– Смелое предположение, – заметил Уолт.

– Увы, пока лишь предположение, почти целиком построенное на воображении. Но все же – красивое. А красота теории один из критериев ее истинности. Однако, говоря это, я всегда вспоминаю, что и ложь может быть прекрасной. И поэтому я пока лишь предполагаю, а не утверждаю. Так вот, Магистр. Ваш эфирный покровитель, если верить Магам-Драконам, это Плетельщик Цзанч, Великий Паук.

– Никогда о таком не слышал.

– И не услышите. Единственная скрижаль с рунами, указывающими на эфирных покровителей, содержит лишь их имена и прозвища, и ничего более. Никаких записей, кои пояснили бы их природу и назначение. По крайней мере, та, что есть у меня. У Конклава и некоторых гильдий, как мне известно, имеется несколько идентичных таблиц. О более полных мне слышать не доводилось. Ну а об Эфирных Слоях нынешние маги вообще мало что знают. В любом случае, Ракура, обязательно запомните: Земля, Сумерки, Хаос. Соединение этих Сил позволит вам достичь новых высот в Искусстве.

– Благодарю вас, – поклонился Уолт. Он ожидал расспросов об увиденном в святилище, о предреченном будущем, однако Роамну это было совершенно неинтересно. С энтузиазмом алхимика, открывшего невероятные соединения, невозможные с точки зрения классической теории магии, шард-а взглянул на Магистра:

– А теперь, Ракура, поговорим о вашей сангвинемософной концепции. У меня к вам много вопросов!

– Каков результат?

– Он вышел к Исходу, как и ожидалось. Форма соответствует. Проблема в содержании.

– В чем именно проблема?

– Он неинициирован на магию крови, как вы знаете. Это точно не приведет к противоречиям?

– Как знаешь ты, к противоречию привели инициированные. Мы пробуем пройти Путь другим способом, потому и был выбран Ракура.

– И все же содержание…

– Я понимаю твое беспокойство. Потому и обращусь к ним за помощью.

– Вы хотите использовать Измененных?

– Ракура – боевой маг. Как показал Шастинапур, это не просто звание. Раздобыть его кровь без помощи Измененных будет затруднительно.

– В таком случае я буду ждать образец для освидетельствования.

На прощание Роамн Теллерик вручил Уолту экземпляр своей книги по сангвинемософии, недавно отпечатанной в одной из миртовских типографий.

– Здесь итог моих многолетних размышлений по истокам, состоянию и будущему существующей ныне магии крови, – сказал шард-а, когда слуга принес объемный том. – Вам он пригодится, если вы решите продолжить свои изыскания и проработать свою концепцию. Будьте любезны, ознакомьтесь в ближайшее время, мне интересен ваш взгляд. Если обнаружите спорные моменты, буду рад услышать вашу критику.

– Постараюсь изучить ваш труд как можно скорее, – искренне пообещал Уолт. Роамн Теллерик пришелся ему по душе. Хороший смертный. Хороший маг. Увлечен своей работой и старается выполнить ее как можно лучше. И, в отличие от стремящихся познавать ради познания, учитывает этические аспекты своих исследований.

Они беседовали до вечера, прервавшись только на обед. Да и то – перерывом прием пищи назвать было сложно. Роамн, вкушая еду, рассуждал о параллелях между махапопской и западной системами волшебства, об их связях с философскими школами и мировоззрениями, о сходстве между ними и различиями. Вришанами заметил, что телерид знает, о чем говорит. Роамн посоветовал обратить внимание на техники дыхания из боевых искусств Дальнего Востока, и тут уже о Теллерике одобрительно отозвался Лан Ами Вон.