Тени Богов. Искупление

Он быстро покидал в мешок разложенное богатство, но когда ему на руку попал камешек, вырезанный из тела Вегена, вновь замер. В камне, как будто не было никакой магии, но без всякого сомнения, какая-то загадка в нем имелась. Камень и книга. Спящий просыпается. Как это связать?

Просидев в неподвижности еще пару минут, он неловко шевельнулся, почувствовал, что боль снова наваливается на него тяжелой тушей, поморщился от ожидания бессонной ночи, нащупал под левыми ребрами отметину, которую сделал сам себе для обряда, и вдруг, не отдавая себе отчет, подхватил нож, которым вскрывал кожу на груди и несколькими движениями расчертил на собственной коже треугольник и круг, чтобы затем вставить в уже готовую рану обычный дорожный камень, вырезанный из тела Вегена.

Впервые за несколько дней боль отступила, отплыла, прижалась в угол. Хопер повалился на ложе и закрыл глаза.

— Эй! — застучал в дверь каморки трактирщик Тик. — Что там у вас происходит, господин Рули? Вы колдуете, что ли? В комнате под вами выморозило потолок! Паленым пахнет! И все мои посетители последние полчаса пролежали на полу в беспричинном ужасе! Некоторые обделались! И я в том числе! А некоторые упали с бокалами вина в руках! Прекратите, господин Рули, иначе вам придется искать себе другое жилье!

— Я сплю уже давно, Тик, — зевнул, кутаясь в одеяло, Хопер. — А про колдовство ты сам себе все придумал. И про то, что заставило тебя и твоих гостей обделаться. Наверное, мясо было несвежим в жарком. Советую, больше добавлять специй. И вываривать как следует.

— Ну конечно, — озадаченно почесал нос Тик. — Конечно, вываривать. С чего это я взъелся. Спасибо, господин Рули. Кланяюсь. Вот ведь, взбрело же в голову…

Казнь была назначена на раннее утро. Хопер поднялся затемно, удостоверился, что боль все еще держится в отдалении, осмотрел собственную грудь, узор на которой был едва виден, а камень не виден вовсе, хотя и прощупывался, умылся, потребовал у сонного Тика горячей еды, но довольствовался холодным окороком с сухим хлебом и глотком райдонского вина и вышел на улицу, когда солнце еще не успело подняться над городскими стенами, а над площадью клочками истаивал туман. Народу собралось не слишком много, видно недавние события в городе по-настоящему испугали горожан. Выходящие на площадь окна королевских покоев напоминали бойницы спящей крепости. Фонари над площадью тлели словно поздние светляки. Зато в галереях темницы бегали с факелами стражники и светились все окна. На эшафоте палача не оказалось. Вместо него вокруг плахи расхаживал одутловатый вельможа в дорогом котто и как будто довольно потирал руки.

— Это Бран Вичти, — прошептал пробившийся вместе со Стайном к Хоперу Мушом. — Да, как я понял, шурин Торна Бренина. Смотри, явно радуется его смерти. Только палача я что-то не вижу. И бургомистра.

— Мы были у дома Унды, — процедил сквозь зубы Стайн. — Двери заперты и опечатаны. Вряд ли там кто-то есть. Нам во всяком случае попасть внутрь не удалось. А Бран-то и в самом деле радуется. Я слышал, что у шурина Торна нет своих детей. Вообще семьи нет. И тесть вроде бы собирается отписывать большую часть наследства детям дочери. Тенер, во всяком случае, болтал об этом. Так что, я не пожелал бы племяннице попадать в руки собственного дядюшки. А вот и Эйк!

— Ты где пропадал, Эйк? — нахмурился Мушом.

— Был в трактире Тика, — с подозрением уставился на Хопера Эйк. — Справлялся, не разгуливал ли ты ночью где-то, приятель.

— Я спал как убитый, — отмахнулся Хопер. — И лучше бы поспал еще пару часов. Отчего тянут с церемонией?

— Да, — взъерошил короткие волосы Эйк. — Тик подтвердил, что ты спал. Впрочем… Ну да ладно. Казни не будет.

— Почему? — не понял Мушом. — Помиловали? Принц пришел в себя?

— Нет, — мотнул головой Эйк. — Торн бежал из темницы. Вместе с приятелями, оружием и лошадьми.

— Безумный Торн! — восхитился Мушом.

— Не скажу, что я огорчен — нахмурился Стайн.

— Как это случилось? — напрягся Хопер.

— Не знаю, — раздраженно пожал плечами Эйк. — Но без пролитой крови не обошлось.

— Похоже, мне пора возвращаться в Альбиус, — пробормотал Стайн. — А то ведь так и погонят искать Торна по всей Беркане. Хопер, не мог бы ты отойти со мной в сторону? Есть у меня к тебе одна просьба.

— Говори, — прошептал Хопер, чувствуя спиной пронизывающий взгляд Эйка.

— Я обманул Торна, — признался Стайн. — И если так случится, что ты все-таки найдешь его, а я нет, хочу, чтобы ты ему об этом рассказал. Тогда у дозорной башни я сказал ему, что мытарь напал на меня. Обезумел и напал, и мне пришлось убить его. Это неправда. Я обезумел. И я напал на мытаря. И если бы не звон, который донесся от Альбиуса, я или бы превратился в зверя вроде того, в которого превратился Кригер, либо начал бы грызть человечину. Скажи об этом Торну. Он должен знать. Никогда и никому я не врал, и не хочу покончить с жизнью лжецом.

— Надеюсь, ты скажешь ему об этом сам, — ответил Хопер.

Глава одиннадцатая. Долина призраков [171]