Тени (дилогия)

Дина думала, что вряд ли сможет уснуть этой ночью. Напрасно. Стоило коснуться головой подушки, она тут же вырубилась. Другое дело сновидения. Ее и раньше иной раз посещали кошмары, но такие, как в эту ночь, никогда. Во время сна ее убивали бесчисленное количество раз: душили, топили, хоронили заживо, резали ножом. Каждый раз Дина просыпалась в холодном поту, затем снова засыпала, чтобы увидеть очередной кошмар.

В очередной раз открыв глаза, она уже наяву принялась отряхивать с себя невидимых змей. Резко остановилась, осознав, что это был всего лишь сон. Облегченно вздохнула и решила, что ни за что на свете не заснет больше. Но в комнате царил такой умиротворяющий полумрак благодаря горящей на тумбочке свече, что поневоле смыкались глаза.

Дина резко села в постели и сжала кулаки. Ни за что!

Поежилась от промозглого сырого воздуха, проникающего через окно. Ноздри защекотало от терпкого запаха магнолий из сада.

Кстати, почему оно открыто? Она вечером не открывала его. Или нет?

Дину передернуло: то ли от холода, то ли от тревоги.

Выбралась из кровати и подошла к окну. Тут же отшатнулась при виде расплывшейся по ту сторону стекла отвратительной зеленоватой рожи. В лицо пахнуло смрадом, словно протухшей рыбы, смешанной с гниющей тиной.

Это еще что за черт?

Сердце упало в пятки, когда существо стало медленно просачиваться в комнату. Дина попыталась захлопнуть окно, но получалось с трудом. Упругая, как резина, плоть существа упорно сопротивлялась ее нажиму. Слизь, капающая с мшисто-зеленой кожи, вызывала омерзение.

Собрав все силы, Дина все же захлопнула створку, обрубив твари несколько пальцев. Они шевелились на полу у ее ног, как отвратительные черви. Дина взвизгнула, когда один палец проворно начал взбираться по щиколотке. Затопала, стараясь стряхнуть. Не получилось. Преодолевая омерзение, схватила палец и с трудом оторвала. Швырнула вглубь комнаты.

Еще два уже карабкались по спине. Дина визжала, ей никак не удавалось их сбросить. Чуть не задохнулась, когда палец стремительно нырнул ей в рот. Пыталась выплюнуть, вытащить. Напрасно. Плоть прилипла к небу, как пиявка, и продолжала пробираться внутрь. Дышать стало нечем. Дина судорожно втягивала носом воздух, но этого сейчас было недостаточно. Хрип вперемешку с захлебывающимся криком вырывался из судорожно сжатого горла.

Перед глазами поплыли цветные пятна, в ушах стоял надрывный гул. Дина потеряла равновесие, упала на пол, катаясь по нему и держась за горло. Пыталась позвать на помощь, но не получалось. Едва не вылезающие из орбит глаза уставились в окно, за которым продолжала торчать ухмыляющаяся рожа. Сквозь затухающее сознание прорвалась последняя мысль – это конец.

Дина погружалась в вязкую зыбкую пелену, из которой нет возврата.

Кто-то бешено тряс ее, настойчиво вырывая из зыбучих песков беспамятства. А там так хорошо: ничего не чувствуешь, не тревожишься. Паришь в невесомости, словно в вязкой колыбели.

– Дина, очнись!

Знакомый голос, от которого тело наполняется сладкой истомой. Становится еще приятнее. Дина тянется вверх, туда откуда доносится голос, пытается ухватиться за него… Еще одна встряска – ресницы размыкаются.

Приглушенный свет кажется слепящим. Дина зажмуривается, часто моргает. Опять разлепляет веки и погружается в затягивающую глубину черных, как ночь, глаз.

– Маркус… – выдыхает заветное имя, еще находясь между сном и бодрствованием.

– Ну, наконец-то, – облегченно вздыхает он и притягивает к себе. – Ты задыхалась, а я никак не мог тебя разбудить.

К Дине медленно возвращалось ощущение реальности. Осознав, что находится в объятиях Маркуса в одной лишь футболке, задранной едва ли не до пупка, она смутилась и натянула одеяло до пояса.

– Что ты здесь делаешь?

– Ты кричала во сне, – он отстранился, однако с кровати не встал. – Наверное, кошмар снился.

– Да мне всю ночь сегодня кошмары снились, – жалобно призналась она, отбрасывая со лба липкую от пота прядь волос. – Но последний был самый жуткий. Я думала, это на самом деле.

– Тень… – кивнул он.

– Что?

Со сна соображать было неимоверно тяжело, но Дина упорно старалась, прокручивала слова Маркуса в голове снова и снова.

– Паненцев не может влиять на тебя, пока ты бодрствуешь. Но когда засыпаешь, пытается прорваться в твое подсознание.

– Не только пытается, – поморщилась Дина. – У него это успешно получается. Можно от него как-то избавиться?

– Можно, – в его голосе прорезались холодные нотки, – Но обществу он нужен.

– И из-за этого я должна мучиться каждую ночь? – возмутилась она.

– Ты сможешь контролировать его. Я научу тебя. Со временем будет получаться все лучше. Ты же «влияющая», притом очень сильная, раз смогла подчинить такую тень.

– Я не чувствую себя сильной, – вздохнула Дина. – Все, чего мне хочется, однажды проснуться и больше никогда не видеть теней.

– Глупенькая, – он снисходительно улыбнулся и взял ее за руку. – Думаю, многие мечтали бы оказаться на твоем месте.

– Тогда это они глупые, – уверенно заявила она.