Тени Донбасса. Маленькие истории большой войны

Бабушка вообще мастерица. Она уже не так хорошо видит, но все равно вяжет. Что угодно может: распустит старый свитер — будет Мишке кофта теплая, а из остатков — варежки с носками. Петля за петлей, петля за петлей, пропустила — распусти, и опять, упорно, спокойно — петля за петлей. Иногда это помогает не сойти с ума. Если есть бабушка, должны быть спицы и клубок. Когда совсем становится невмоготу от ужаса, который делают люди с людьми, только привычные ритуалы помогают удержаться и осознать, что ты все еще живой — просто кто-то устроил этот ад на земле.

Тетя Наташа приходит вовремя. Ставит туфли в обувницу, моет руки. Присаживается на табуретку, разглаживает юбку.

— Ну что, Мишка, не передумал?

Мишка упрямо мотает головой. Тут как раз бахает. Но Мишкина рука, разливающая чай из чайника в советский сервиз — бабушка сберегла! — не дрогнет.

— Это далеко, — сообщает Мишка со знанием дела.

— Может, все-таки поедешь со мной?

— А как же я Бабаню оставлю? — вскидывает на нее глаза Мишка. Глаза у Мишки голубые — что вода в озере, прозрачные, чистые. Взгляд их твердый, до самого сердца проникает. Тетя Наташа отводит взгляд. Ей сложно сказать правду.

Бабаня — это Анна Анатольевна. Бабушка Аня. Мише, правда, она никакая не бабушка. Просто соседка дяди Толика. Когда Мишке было полтора, его родители умерли. Умерли во сне. В их дом попал снаряд, они даже ничего и не поняли, просто умерли. Не самая ужасная смерть по сравнению с тем, что случается, когда фашисты приходят убивать. А Мишка выжил — чудом. Он спал в своей кроватке, и плита, раздавившая родителей, лишь смяла-выломала деревянные прутья с одной стороны.

За окном раздается еще один взрыв. Чуть ближе. В Киевском районе стреляют чаще других. Тетя Наташа смотрит в окно. Потом на Мишку.

— Что ты будешь делать, когда прилетит сюда? — настаивает тетя Наташа. — Здесь оставаться опасно.

— Было бы близко — стёкла бы вылетели, — хмыкает Мишка. — У нас два раза вышибало. Дядя Толик вставил.

Дядя Толик — это мамин брат. Он тогда Мишку и забрал. Он в соседней квартире живет. Но у дяди Толика своих трое, причем Антошка тогда совсем маленький еще был, титьку просил. А Мишка все время плакал. Даже не плакал — выл. Истово, монотонно, на одной ноте. Осиротевший в одночасье, испытавший ужас, когда в один миг вместе с обрушившимся на голову домом рушится вся его маленькая жизнь. Он никак не мог понять, почему нет мамы и папы, почему он плачет, а они не приходят. Тогда-то и появилась Анна Анатольевна. Пришла из соседней квартиры. Просто взяла Мишку и увела к себе. Что-то она ему говорила, во что-то они играли, кашу варили. Дядя Толик с женой были благодарны соседке за передышку. Мало-помалу Мишка выть перестал и… остался. Дядя Толик его забрать хотел, а Анна Анатольевна сказала: мол, пусть остается, она ведь одна, совсем никого не осталось, сыновей война забрала, незачем стало жить, а вот для Мишки она поживет еще. Мишка вновь стал говорить слоги. А первое его слово было: «Баба Аня». По-мишкиному — «Бабаня».

По документам он у дяди Толика жил. Тот опеку оформил, чтоб Мишку в детдом не забрали, всё как полагается. По-настоящему — у Бабани. Вместе куховарили, вместе полы мыли. Вместе спускались в подвал, когда стреляли по району. Бабаня теперь с трудом ходит, с работой по дому ей тоже справляться тяжелее стало, но Мишка уже подрос — во всем помогает. Когда им приходится ночевать в подвале, Мишка говорит:

— Бабаня, пошли спать. Во сне умирать не так страшно.

Его мир — война. Война была, сколько он себя помнит. В любой момент мог погибнуть кто-то из друзей, мог быть ранен кто-то из соседей. Были прилёты, горели дома. И всегда были фашисты.

— Никогда не поеду, — говорит Мишка. — От снаряда всё равно не убежишь. Но вы чай пить все равно заходите. Если не придете, волноваться буду.

Он не верит, что в мире есть место, где не бывает прилётов. Тетя Наташа — социальный работник. У нее такая работа — приходить и уговаривать. Кто-то даже соглашается. Потому что если есть возможность спасти своего ребенка… В общем, есть те, кто соглашается. Но не Мишка. Бабаня и сама ему предлагала, но Мишка даже обсуждать это запретил. Она его вернула в жизнь, она его вырастила. Теперь его черед заботиться.

— Тетя Наташа, у вас ведь есть муж? — вдруг спрашивает Мишка. — Он воюет?

— Да, — растерянно кивает соцработница. — Воюет.

— Передайте ему вот это. — Мишка вытаскивает картинку. Там нарисован российский танк с двумя флагами: белый, синий, красный и черный, синий, красный. Флаги России и Донецкой народной республики. Танк едет, даже еще не стреляет, а от него разбегаются маленькие фигурки — без лиц, но с рогами. Внизу большими буквами выведено: «ПАБЕДА!!!»

— Я желаю ему поскорее победить, — говорит Мишка. Он не верит, что есть мир без прилетов, но твердо верит, что такой может быть. Для этого нужно только одно — победить.

Мишка не поедет с тетей Наташей. Мужчины воюют, а у него тоже есть дело — зорко следить, чтобы с Бабаней ничего не случилось, чтобы Бабаня увидела, как победят наши.

Пятёрка